Познай себя… Шанс

Три дня Семён натаскивал молодёжь, а вечерами долго беседовал, что с ними со всеми произошло. Что на Земле было плохо, а что хорошо. И главное, что надо защищать себя и близких, а при необходимости без разговоров – убивать!

Он вбивал в их головы, что тот, кто нападает на себя подобных – бешеное животное, а остановит таких только смерть. Что они – нелюди, хоть выглядят как люди и умеют разговаривать. Что волка застрелить, что взбесившееся животное, выглядевшее внешне как человек. Ребята были с ним полностью согласны, обещая стрелять в таких персонажей без раздумья и сожаления.

Мускулистый блондин был Андрюха, а худощавый, но, как понял Семён, очень башковитый – Саня. Девочка представилась русским именем Галя. Семён не вникал, и не лез в женские дела, Галя так Галя ему было всё равно.

Рано утром, трое конников, покинули лагерь. Семён отправился за остатками скарба, что припрятал возле детсада. Им махали вслед две девушки, за спинами которых, уже торчали стволы автоматов.

Жизнь была сурова и слабости не прощала.

Вечером они вернулись с навьюченными лошадьми и молодой девушкой с грудным ребёнком на руках.

Спрыгнув с коня, Семён сказал Гули:

– В развалинах подошла, голодная молока нет, дитё кормить не может. Возьми её к себе, говорит, что врач-хирург. Очухается, посмотрим, кто она.

На другой день, Гуля подсев к Семёну, сказала:

– Зовут её Маша, это по-русски. Куда она с грудным ребёнком пойдёт? Пропадёт. Пусть остаётся?

– Да пусть остаётся. Всё вам веселей будет втроём, да и с детьми проще станет. Пусть живёт, – Семён пожал плечами:

– Только одно «но». Она должна освоить оружие. Объясни ей как матери, что защищать она должна сама – себя и своего ребёнка. Зачёты приму через три дня. Увижу, что не умеет и сюсюкает, дам еды и отправлю назад в развалины. Всё!

Полевой – военной подготовке Семён уделял полдня. Гонял всех. Учил рассыпаться цепью, маскироваться, двигаться шаг в шаг, стрелять с разных положений, правильно выбирать укрытие, языку жестов.

Они даже с кувырка кидали ножи, не говоря про рукопашку. Ни – кто не отлынивал. Все понимали, что это их шанс – выжить и жить свободными людьми, как они сами хотят.

Через неделю Семён увидел результаты своих трудов своими глазами. Потом время от времени ржал, как конь, приговаривая:

– Спецназ, нервно курит в сторонке.

Чем веселил своих парней, и смущал Гулю, Галю и Машу.

А дело было так …

Они всё-таки решились переселиться к дому на дереве. После долгих споров, в которых Семён не участвовал – не хотел давить авторитетом. Возле города было как-то плохо всем, а по рассказам Гули, дом на дереве, лес, близкие джунгли и кролячье царство – было перспективой. Навьючив всех лошадей, усадив на них детей, они пошли на Север.

Коней вели под уздцы. Маша несла на руках своего грудного сынишку. На шее у неё висел автомат, на автомате стояла колыбелька, левой рукой она придерживала колыбель, а правой крепко сжимала рукоятку Калаша, и палец уже привычно лежал на спусковом крючке.

Шли не спеша. На пятый день вышли к последнему ручью, который разлился, став небольшой, но быстрой и шумной речкой. Разбили лагерь. Девчонки попросились искупаться в речке и помыть детей. Семён, оставив Андрея с Саней в лагере по хозяйству, сам отправился охранять «слабый пол», мало ли что.

Он устроился на бугре в теньке куста, а девчата с детьми спустились вниз. Маша осталась на берегу с дитём на руках, а Гуля и Галя вместе с ребятнёй полезли в реку.

Первым зарычал и вскочил Тайшет. Он сидел у Машиных ног. Она посмотрела в ту сторону. По берегу речки к ним спешила группа мужчин в камуфляже и халатах с засученными рукавами, оружие торчало за спинами. Они гоготали, тыкая пальцами на купающихся Гулю и Галю, орали «Ялла» и показывали, зачем зовут девушек…

Пока Семён на бугре примеривался с автоматом, как стрелять, чтобы не зацепить Машу, та положила сынишку за здоровый булыжник, на котором сидела, достала оттуда автомат, и без разговоров одной длинной очередью положила всех пятерых.

Семён от неожиданности опустил ствол, а девки, которые не видели ничего, от стрельбы повыскакивали из воды, схватились за калаши и ринулись добивать раненых.

После трёх одиночных контрольных выстрелов, Семён, который онемел от такой молниеносной расправы над пятью здоровенными, вооружёнными мужиками, пришёл в себя и заорал:

– Вы что там, живые? – и бегом помчался к ним.

Потом ходил, смотрел на убитых, качая головой. А Маша, захлёбываясь от волнения, забыв русскую речь, рассказывала девчонкам и Семёну на узбекском языке, почему начала стрелять. Гуля как будто оправдывая свои действия, смотря на Семёна, виновато сказала:

– Дети ведь там были.

Семён посмотрел, посмотрел, на эту компашку с автоматами наперевес и захохотал:

– Ну вы и даёте, девки. Спецназ нервно курит в сторонке…

Глава 6. Община

Расстрел бандитов на речке, подтвердил слова Семёна о том, что их будут всегда рассматривать как жертву или добычу. А для того чтобы не стать добычей, надо стрелять первому.