Познание французского языка

Тогда они навалились на меня, да спасибо Шапокляк, вдвоем с ней отбились. Она им, что вы за уроды, ей же нельзя, ведь только что родила, потеряла дитя и потом, молоко будет только спустя!

Ну, тогда говорят, раз туда нельзя, то пусть …. у меня! Ну, я им и покусала на хрен, все то, что они пытались мне всунуть туда, куда я их просила мне не подсовывать ничего, потому что я, хоть и голодной была как собака, но была настолько злая, что их всех тут же перекусала! Всех, не всех, но нашелся один тип!

Как и кто рассказал про меня и мое молоко, я не знаю? Только, к нам, как-то раз принесло одного урода. Он, как узнал, что я только что родила, так немедленно меня сдал, продал.

На второй день, пришел один тип, постоял над люком тепловухи, переспросил и ушел, очень довольный. Чего не сказала ему Шапокляк, то ему рассказали за бутылку, которую он тут же передал бомжам, кто жили с нами. И про то, что я не «бухаю», как сказали они, и что не колюсь и таблеток не глотаю, все рассказали про меня. А еще, что я молодая такая и никем еще не испорченная окончательно. Уж очень она чистенькая такая и аппетитная, так и сказали.

Ну, а потом, как всегда. Менты, обезьянник, но меня, тут же отделили, и пока их там всех молотили, меня и пальцем не посмели тронуть. Наоборот, разрешили лежать и куда надо выводили. А затем я, попала в сказку!

Но сначала меня, под улюлюканье всех их раздели и окатили из шланга, да одели в халат уборщицы. В таком виде меня и забрали те люди, кто меня заказали. Я даже не успела Шапокляк, напоследок, сказать спасибо и поблагодарить!

Меня увезли, поместили в подвале какого-то частного дома. Потом разрешили под душем с горячей водой и мылом, и даже шампунем! А я не мылась до того месяцами…

А они все никак не могли меня вытащить из-под горячей воды. А кто же они?

Да, чья-то охрана, как я поняла, от вида таких отмороженных парней. Им ничего не надо и даже голую бабу! Потом я, как вышла, то мне.

Я даже представить себе не могла, какая же я стала? Стою голая перед зеркалом и не могу одеваться, все на себя смотрю и даже они мне не мешают, себя не узнаю!

Так что, эта девушка, с такими глубоко запавшими тревожными глазами и красивыми волосами, да такая бледная, с большой отвисающей и полной грудью, да такая худая, которую я вижу в отражении, это я?

— Это я? — спросила и от чего-то, к ним повернулась.

Их двое и оба стоят и разглядывают с любопытством меня!

Меня? Так это я стала такая, что эти два истукана не могут от меня отвести свои стеклянные и водянистые глаза?

— Это я? — еще раз, но теперь уже с хрипотцой и волнением переспросила их.

— Ты, ты! А ну, одевайся и живо! — и, подталкивая меня, один из них потянул за какие-то шкафы для рабочей одежды.

Я уже думала, что он сейчас на меня? Приготовилась дать ему отпор и даже задумала его покусать, как тех бомжей в подземельи.

Но он, поставил большую хозяйственную сумку на стол и стал доставать их нее…Боже!

Я такой красивой и удобной женской одежды не носила еще никогда: и белый атласный лифчик, правда, довольно тесный, и красивые черные с кружевами трусы, но те моего размера, комбинация черная, платье полушерстяное в шотландскую клетку, носки белые и мягкие тапочки.

Ой, и как же мне хорошо! Еще бы поесть чего? Спросила, а мне, что ты хочешь? И я, набрав воздуха и со страхом:

— Эх, мне бы рыбы поесть? — почему-то ее так захотелось мне.

— Сиди, жди! А пока ножницы возьми и ногти свои при мне, состриги. Ну, ты поняла, баба-яга?

Мне стало стыдно и я отвернувшись, наверное, минут десять все стригла и подправляла себя. А потом я одурела от запаха и вида еды!

А когда я, третью порцию молча смела, то те парни даже переглянулись.

— Ну и дела? Ты откуда, с какого голодного края сорвалась?

Я им не говорю, а мычу, рот занят пищей и показываю пальцем в пол. Прожевала и бубню:

— Я оттуда, из-под земли! Крыса я, с тепловухи мы!

— Кошка, дранная ты! Хотя, если будешь умная, то можешь стать кошкой, которая гуляет сама по себе…

И пока он мне говорит, я его, слушая, все жую и жую, что мне второй приносит и смотрит с недоумением…

— Ты все, поняла? Повтори?

— Самой не двигаться, рот не открывать и делать, что мне велят. Так, кажется? — заученно им бубню, пережевывая жадно еду.

— Смотри-ка, какая ты? А теперь, на горшок и спать! Утром тебя отведет он, он же будет тебя охранять, что надо попросишь его. Поняла ты, гулящая Кошка? Да, и забери ночную рубашку, и вот еще, что, забирай бабские штучки, затычки и что-то еще, забирай всю коробку сразу! Буду я еще тебе выдавать прокладки, затычки и всякие бабские щитрости …

Как заснула, не помню, но сон снится и такой правдоподобный…

Будто бы я, так же ела, спала в какой-то кельи, а потом у меня молоко, так и потекло…И я, во сне говорю себе, это от того, что я так много поела…Вот грудь и выросла в два раза и как заболела…Но тут, на меня налетела охрана и кто-то из них говорит мне во сне.