Познание необходимости. Детерминизм как принцип научного мировоззрения

Если рассмотреть поднятую проблему в ракурсе трех главных моментов действительности — вещей, свойств и отношений, то становится ясным, что детерминизм принадлежит лишь моменту отношений и связей (при этом, как было уже отмечено, не охватывает этот момент целиком).

Детерминизм распространяется на отношение взаимодействия, относительно активная сторона которого характеризует не только зависимость, но и изменение одного момента взаимодействия другим, т. е. детерминацию. (Зависимость же может быть и недетерминационного характера, например математическая зависимость, зависимость длины гипотенузы от длин катетов; здесь нет детерминации.)

Коснувшись, таким образом, проблемы отличия формы детерминирующих связей от их содержания, мы должны выяснить (в первом пока приближении) различие между типами и формами детерминаций. Далеко не все всеобщие, отражающие атрибуты материи категории характеризуют содержание процесса детерминации, т. е. отвечают на вопрос, каков конкретный характер воздействия активной стороны взаимодействия — детерминанта на пассивную — детерминируемое. Так, пространство и время сами по себе ничего не детерминируют и, являясь характеристиками изменения материи, могут лишь «свидетельствовать» о наличии детерминации определенного типа (последнее обстоятельство раскрывается в теоремах Э. Неттер).

Все попытки представить время как детерминант отождествляют последовательность состояний с детерминацией этой последовательности и представляют собой модификации старой логической ошибки «post hoc, ergo propter hoc» — после этого, следовательно, поэтому. Так, «хронодинамика» Дж. Л. Синга (Великобритания) доходит до сведения всех характеристик материальных процессов к временному параметру [см.: 182, с. 101]. Столь же несостоятельны и попытки свести материальные процессы к пространственным, геометрическим отношениям, представить пространство главным детерминантом всех состояний и самого существования материи. Например, известный английский физик Дж. Уилер ввел представление о «геометродинамике», с позиций которой в мире ничего нет, кроме «пустого пространства», а все состояния материи являются проявлением «искривления» этого пространства [см.: 192, с. 218]. «Геометродинамика», как и «хронодинамика», — пример переворачивания отношения детерминации, при котором детерминируемое делается детерминантом. Такое переворачивание становится возможным именно благодаря неразличению типов и форм детерминации.

Не выступают в качестве детерминантов и количественно–качественные характеристики. И количество, и качество имеют источники своего изменения, но сами не являются детерминантами процессов. Наконец, наиболее фундаментальные (как в историческом, так и в логическом плане) категории детерминизма — «необходимость» и «случайность» также не отражают типы детерминаций, т. е. активные стороны взаимодействия. Необходимость, как это убедительно показал Гегель, является процессом, и в качестве процесса сама выступает чем–то детерминируемым. Случайность — объективно–реальная форма процесса необходимости — также не является типом детерминации (от случайности–проявления следует отличать случайность–дополнение необходимости, роль которой как формы детерминации будет установлена позже).

Все приведенные категории (перечисление можно было бы и продолжить) отражают формы детерминирующих связей, которые следует отличать как от типов детерминаций, так и от видов детерминирующих связей. Последние характеризуются гносеологическими (детерминация познавательной деятельности), этическими и другими категориями сферы социального бытия, специальными понятиями и терминами науки (детерминация специфических процессов в области физики, химии, биологии и т. д.). Типы же детерминаций выявляются как факторы, действующие в процессе реализации возможностей материального объекта, образующие систему его становления и развития.

2. Формы движения и формы детерминации

Обособление составляющих материального процесса от самого процесса свойственно человеческому познанию действительности и является необходимым его элементом. Определение причины и следствия уже является результатом такого обособления. «Чтобы понять отдельные явления, — —писал Ф. Энгельс, — мы должны вырвать их из всеобщей связи и рассматривать их изолированно, а в таком случае сменяющиеся движения выступают перед нами — одно как причина, другое как действие» [1, т. 20, с. 546–547]. Метафизическая «остановка», «омертвление» процесса выступают необходимой предпосылкой изучения составляющих данного процесса. Отрицание процесса в познании путем его омертвления и расчленения должно смениться отрицанием отрицания-—возвращением к исходному процессу, но уже на основе синтеза познанных его частей, т. е. на более высоком уровне — уровне конкретного. Так осуществляется переход от познания процесса как явления в многообразии форм, в которых он может осуществляться, к познанию сущности данного процесса.