Познание России: цивилизационный анализ

Важно осознать, что тотальная внешняя агрессивность экстенсивной культуры, вступившей в модернизационные преобразования, закономерна и неизбежна. Экстенсивная доминанта не факультативный момент; это интегративная характеристика культуры, выражающая ее качество. Она может быть снята только с распадом экстенсивного сознания. Другое дело, что существует диалектика экстенсивного исторического субъекта и промышленных технологий, рожденных в лоне интенсивной цивилизации. Освоение интенсивных промышленных технологий несет в себе неумолимую интенцию к перерождению экстенсивного общества. Постепенно и незаметно для себя оно начинает изменяться, трансформироваться, ценить сущности, вчера еще презираемые, и отчуждаться от целей и ценностей, вчера еще представлявшихся незыблемыми и бесспорными. Иными словами, экстенсивное общество рецептирует интенсивные технологии для того, что бы оставаться экстенсивным. Но сама эта рецепция ведет к постепенному перерождению экстенсивного целого. Подобная эволюция растягивается на многие поколения. Такую эволюцию прошло османское/турецкое общество, проходит на наших глазах российское, она еще предстоит иранскому и иракскому обществам.

Экстенсивная и интенсивная стратегия исторического бытия предстают как две самостоятельные и глубоко различающиеся сущности. Однако историческое развитие не сводится к двум этим моделям. Внутри экстенсивного и интенсивного способа бытия возможно собственное восходящее движение по пути интенсификации. На смену чисто присваивающей экономики охотников и собирателей приходит пастух и земледелец. Мигрирующее земледелие, подсека, сменяется трехпольем, и далее навозным земледелием. Экстенсивное производящее хозяйство, деградирующее среду и требующее перехода на новые территории (например, известная нам «подсека»), постепенно сменяется хозяйством, способным неограниченно долго существовать на заданной территории.

Общество кочевников, существующее за счет грабежей, взимания дани с покоренных народов, осваивает стратегию жизни на доходы с транзитной торговли. Далее, постепенно оседает, осваивает ремесла, торговлю. Чистый транзит замещается транзитом с частичной переработкой сырья. Идет разработка местного сырья/(полезных ископаемых). Вчерашние кочевники все меньше нуждаются в грабеже своих соседей, и все более становятся способными к самообеспечению, встраиваются в международное разделение труда.

Производство и экспорт сырья замещаются производством и экспортом продуктов первого передела. Далее осваивается производство продуктов второго передела, производство предметов с высокой долей стоимости в материале. Им на смену приходит производство сложных предметов с высокой долей стоимости в труде изготовителя. На следующем этапе высоко динамичные общества достигают уровня развития, позволяющего экспортировать предметы «хайтека», знания и технологии на фоне импорта «железа» и простых форм. Так происходит бесконечное восхождение по пути интенсификации.

В этой перспективе экстенсивная и интенсивная стратегии предстают как формы культурного/(или цивилизационного) синтеза, фиксирующие базовые характеристики социокультурного целого, сложившегося к моменту синтеза. Внутри каждой из этих стратегий возможно дальнейшее восхождение по пути интенсификации. Такое восхождение естественно порождает проблемы, но они, носят тактический характер и, как правило, находят свое решение. Настоящие, масштабные проблемы, связанные со сменой качества, возникают при переходе от экстенсивной, к интенсивной стратегии. Смена генеральной модели культуры — исключительно энергоемкий процесс, сопровождающийся большими потрясениями. Смена исторического качества предполагает одновременное изменение системы социальных отношений, ментальности, образа жизни, экономических отношений, внутри и внешнеполитической стратегии. В известном смысле, в процессе перехода от экстенсивного к интенсивному типу исторического развития умирает одно и рождается другое общество. Далеко не все субъекты истории смогли перешагнуть этот порог. История человечества разворачивает перед нами реестр племен, народов и даже локальных цивилизаций, которые исчахли, рассыпались, погибли в бессмысленных войнах, воплощавших тупиковую историческую инерцию экстенсивного существования, но так и не смогли перейти к интенсивной модели развития. Описываемый нами переход сопряжен с риском полной деструкции и исчезновения общества.