Познание России: цивилизационный анализ

Периферийные цивилизации лишены всего этого. Они утверждаются на «голом месте», вне обжитых цивилизацией пространств, лишены традиций государственности и могут опираться лишь на собственную культуру поздневарварского общества, пришедшего к становлению государства. Периферийные общества хронически страдают от острейшего дефицита цивилизационного ресурса, который в принципе нельзя импортировать или воспроизвести из себя в течение ограниченного срока. Накопление цивилизационного ресурса — кумулятивный процесс, требующий многих поколений. В результате всего этого складывается малоустойчивая система, в которой сохраняются огромные пласты непереработанного или минимально переработанного архаического материала. Подобное социокультурное целое несет в себе большие внутренние напряжения, хронически склонно к деструкции и тяготеет к жестким политическим структурам. Последнее естественно, ибо только абсолютная власть оказывается в состоянии смирить догосударственную стихию, бурлящую в недрах такого общества.

В контексте напряженной исторической динамики, которая разворачивалась в последние столетия, периферийные цивилизации попали в исключительно неблагоприятные условия. Включившись в ход мировой истории позже лидирующих сегодня обществ, — а последние сплошь представляют вторичные цивилизации, — общества, рожденные в рамках периферийной модели, вынуждены в догоняющем развитии обретать системное качество, на создание которого в зоне устойчивых очагов цивилизации ушли тысячелетия24. Это порождает противоречия, способствующие проявлению в их истории архаических и варварских тенденций.

РОССИЯ В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ ЦИВИЛИЗАЦИЯ И ВАРВАРСТВО

Обратимся теперь к отечественному историческому опыту. Из сказанного выше следует, что в рамках любой периферийной, “третичной” цивилизационной модели формируется культура, ориентированная на воспроизводство исторических стереотипов варварства. Для формирования характера российской цивилизации принципиальное значение имело то обстоятельство, что в отличие от западноевропейской, отечественная культура являлась периферийной уже по своему генезису, т. е. не была прямо связана с наследием древних, античных цивилизаций25. При этом с ходом истории периферийность России (и по отношению к Западу, и по отношению к Востоку) не уменьшалась, а нарастала.

Идеологически ориентированная на православный Константинополь Киевская Русь в X–XII вв. находилась на периферии клонившегося к закату византийского мира. Она была отделена от него морем и труднопроходимыми степями, населенными кочевниками. В эту эпоху Русь еще свободно черпала необходимый ей цивилизационный ресурс из культуры других европейских обществ. Северо-Восточная Русь (а потом Московия), избравшая в XIII в. ассимилятивный союз с Ордой и противостояние Западу, полностью отключилась от контактов с Европой. Между тем именно в эту эпоху происходило становление российской цивилизации, и Русь остро нуждалась в постоянном пополнении цивилизационного ресурса26. В сложившейся ситуации единственным источником этого ресурса была Золотая Орда, которая представляла собой восточное ранне-варварское общество, сформировавшееся по той же периферийной модели. Политическая и административная культура, широкие пласты ментальности, элементы образа жизни, сумма военных технологий — все эти восточные элементы вошли в становящуюся русскую культуру, рождая синтез, который позднее исследователи опишут как евразийский. Цивилизационный генезис русской этнокультурной общности объединил исходный славянский, византийско-православный и ордынский компоненты. Опыт восточных деспотий пришел в Россию в формах, опосредованных Ордой, восточно-средиземноморская культура — в классических формах Византии.

Вскоре после того как социокультурное целое Московской Руси сформировалось окончательно, оно подверглось смертельному испытанию. Ливонская война и Смута во второй половине XVI — начале XVII в. поставили страну на грань распада и привели к коренной перемене в ориентациях. Медленно, но неотвратимо Московия-Россия поворачивалась лицом к Европе. Однако этот поворот произошел после завершения цивилизационного синтеза. Инокультурный материал отныне не мог быть усваиваем в значительных объемах. Он отторгался как противоречащий системному качеству, хотя и был жизненно необходим. С той поры и по сей день Россия мучительно решает задачу вестернизации и модернизации, т. е. такой коренной перестройки своей модели, которая позволила бы ей вести эквивалентный обмен цивилизационным ресурсом с западными странами. Это не удается, по крайней мере пока, именно потому, что исходная модель несет в себе качественные характеристики ранне-варварского общества.