Познавая Иисуса через Ветхий Завет

Во Второзаконии добавляются две другие идеи, которые делают метафору еще более глубокой. Во–первых, здесь используется «язык наследия» — важная особенность Второзакония. В книге вся земля неоднократно характеризуется как наследие Израиля. Это еще один способ выразить и подчеркнуть, что Израиль — сын Яхве, ибо это первородный сын, который обладает правом наследования. Этот образ наследия в точности соответствует первому аспекту сыновства Израиля, то есть это нечто, дающееся бескорыстно и без каких–либо условий, ибо это то, что неоднократно подчеркивается во Второзаконии, когда речь заходит о даровании земли Израилю.

Во–вторых, во Второзаконии используется «язык любви». Во Второзаконии любви придается огромное значение! Здесь любовь Яхве к Израилю выдвигается на первый план (см., напр.: Втор. 7:7 и дал., а также другие отрывки). Именно Второзаконие цитирует Иисус, когда Его спрашивают о самой великой заповеди закона: «И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими» (Втор. 6:5; ср.: 10:12). Итак, любовь во Второзаконии — это чувство, которое может быть заповедано, и, следовательно, означает гораздо больше, чем чувство или привязанность, которая бывает между отцом и сыном. Это скорее вопрос верности и послушания в рамках установленного порядка отношений отца и сына. Некоторые ученые даже утверждают, что сыновняя любовь — синоним послушания, вытекающего из завета. Иными словами, любить Бога — то же самое, что слушаться Бога и соблюдать завет.

Теперь, возвращаясь к Новому Завету, можно выявить некоторые из этих ветхозаветных образов, которые касаются Иисуса как Сына Божьего. В предыдущей главе мы говорили о том, что сменяющие друг друга заветы еврейской Библии сходятся в одной точке — в Иисусе как инициаторе Нового Завета. Осознав, что Он представляет Израиль, Иисус выражал это разными способами. Говоря о Себе, например, как об истинной «виноградной лозе» (см.: Ин. 15:1 и дал.), Он использовал ветхозаветные образы Израиля как виноградной лозы, или виноградника Яхве. Он также характеризует Себя как наследника (см.: Мк. 12:7), и «язык наследия» становится частью христианского словаря, благодаря чему можно теперь описывать различные аспекты христианского опыта, ссылаясь на Иисуса Христа, Который «наследник всего» (см.: Евр. 1:2).

На Иисусе как на Сыне Божьем лежит обязанность быть истинным сыном, который преуспел там, где Израиль потерпел неудачу; повиновался Божьей воле там, где Израиль был мятежным; был послушным там, где Израиль проявлял непослушание. Это была одна из сторон искушений в пустыне после Его крещения, что более полно мы рассмотрим в следующей главе.

Автор Послания к Евреям, который более, чем какой–либо другой новозаветный автор, воспевает высокое положение Иисуса как Единственного в своем роде Сына Божьего, также связывает Его сыновство с послушанием и страданием. «Хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию» (Евр. 5:8). Это, конечно, не означает, что Иисуса следовало принуждать к послушанию через страдание, будто, в противном случае, Он мог бы проявить непослушание. Это лишь подчеркивает, что сыновство для Иисуса, как и для Израиля, было связано с послушанием и что для Него страдание — это часть послушания Отцу. Вероятно, автор Послания к Евреям имел в виду искушения, а говоря конкретнее — последнюю великую духовную битву Иисуса в Гефсиманском саду. Здесь, в полной мере осознав, чего Ему будет стоить послушание, Иисус принял окончательное решение полностью подчинить Свою волю воле Отца, как Он и делал это раньше. Здесь также из Его уст мы слышим слово «Авва», когда Он пытается соединить, с одной стороны, собственное ощущение присутствия и заботы Отца и, с другой стороны, — скорую перспективу смерти на кресте в одиночестве, то есть необходимость заплатить цену за послушание (см.: Мк. 14:36 и дал.).

СЫНОВСТВО КАК ОСНОВАНИЕ НАДЕЖДЫ