Познавая прекрасное (ЛП)

Прошло приблизительно пять минут, и Гермиону начала по-настоящему угнетать царящая за столом напряженная и даже какая-то тягостная тишина. Оба Малфоя, что отец что сын, упорно не смотрели друг на друга и не произносили ни слова, поедая суп в полнейшем молчании. В конце концов Гермиона не выдержала и обратилась к Драко:

— Как тебе работается в Гринготтсе? — неожиданно выпалила она, неестественно высоким и чуть писклявым голосом.

Реакцией на ее фразу послужили два изумленных взгляда, брошенных Малфоями на нарушительницу тишины. В другое время нечто подобное могло бы от души позабавить Гермиону, но не сегодня… Слишком тяжело давалось это демонстративное спокойствие. И поэтому она лишь смущенно опустила голову.

Наконец Драко соизволил ответить:

— Немного не так, как я думал. Но надеюсь, все еще наладится.

— Мне показалось, что твой кабинет такой… скучный и мрачный. Они там только такие? Наверное, день изо дня общаться с гоблинами не очень-то весело…

— Ну, не все же могут выбирать себе работу по душе, — отозвался Драко, и в голосе его звучал плохо скрываемая злость. — Бывшим Пожирателям Смерти и их детям, видишь ли, как-то не предусмотрели рабочих мест в уютных кабинетах Министерства магии.

Снова опустив голову, Гермиона тихонько вздохнула.

«Боже… А я ведь уже и забыла, каким вреднючим засранцем может быть Драко Малфой. Особенно, когда захочет…»

Но собралась с духом и попробовала еще раз.

— Отец уже рассказал тебе о госпитале Святого Мунго?

— Мой отец очень мало говорит со мной, во всяком случае, в последнее время.

Чувствуя, как потихоньку начинает закипать от раздражения, и все-таки пытаясь держать себя в руках, она повернулась к Малфою-старшему.

— Люциус?

На что тот вопросительно приподнял бровь, изображая абсолютное непонимание, чего же от него хотят. Но упрямая Гермиона лишь передразнила его жест, настойчиво заставляя присоединиться к разговору. Обреченно вздохнув, Люциус положил ложку, промокнул губы салфеткой и протянул:

— Совет попечителей госпиталя снова предложил мне участие в этом проекте. И я согласился.

Драко удивленно уставился на отца. И хотя Гермиона знала его давным-давно, прочитать выражение его лица все же не смогла. Наконец он заговорил:

— Что ж… Отлично. Поздравляю тебя, — однако в голосе его совершенно не чувствовалось радости. — Очевидно, отношения с мисс Гермионой Грейнджер уже начали открывать для мистера Малфоя двери, что были заперты раньше. Хм-м… Может, мне стоит позаимствовать ее у тебя… на некоторое время? Ой… забыл… Я же не трахаю грязнокровок.

В ответ Люциус с силой ударил кулаком по столу. Посуда подпрыгнула и жалобно зазвенела, а хозяин Малфой-мэнора, поднявшись, оттолкнул стул, быстро выхватил палочку и приставил ее к горлу сына.

— Убирайся из этого дома! Сию минуту!

На какую-то секунду лицо Драко исказило выражение откровенного страха, но он почти сразу взял себя в руки и демонстративно усмехнулся. Правда, упорно старался не смотреть на палочку, кончик которой отец плотно прижимал к его горлу.

Вскочившая Гермиона подбежала к ним и схватила Люциуса за руку, почти повиснув на ней.

— Люциус, прекрати. Прекратите. Оба. Да не будьте же вы такими идиотами!

Ни один из Малфоев не шевельнулся. Увидев, как напряглись вены на шее Люциуса, как сжалась его челюсть, она негромко и мягко пролепетала:

— Люциус, прошу тебя, не надо… Пожалуйста.

Тяжело дышащий Малфой-старший медленно опустил палочку.

— Ты сейчас же извинишься перед Гермионой.

И поняв, что в ответ ему раздается лишь молчание, проорал так, что посуда снова испуганно звякнула:

— Я сказал: сейчас же!

Дыхание Драко стало быстрым и глубоким. Он с трудом сглотнул, но, наконец, повернулся к Гермионе и, все еще не глядя на нее, с горечью пробормотал:

— Извини, Грейнджер.

Люциус заговорил снова.

— Я требую, чтобы ты обращался с ней уважительно. И больше никогда не смел оскорблять. Ни словом, ни делом, ни взглядом.

Драко посмотрел на отца и усмехнулся.

— Интересно, а как ты прикажешь мне называть ее? Мадам Мачеха? Или Моя вторая мамочка?

Снова бросившись к сыну, Люциус схватил его за лацканы и поднял со стула. Теперь невысокой Гермионе пришлось цепляться за руки уже обоих Малфоев, безуспешно пытаясь вклиниться между двумя рослыми мужскими фигурами.

— Господи… Это уже смешно! Вы оба ведете себя как малые дети, а я-то, дурочка, хотела дать вам возможность поговорить как взрослым людям. Пожалуйста, перестаньте! Неужели вы не понимаете, что ваше поведение достойно… какого-нибудь третьекурсника, не умеющего владеть ни собой, ни своими эмоциями? Сейчас же прекратите!

Задыхающиеся отец с сыном наконец отстранились друг от друга и сделали по паре шагов назад, принявшись поправлять на себе одежду.

— Драко, извинись! — настойчиво произнес Люциус.

Тот медленно поднял глаза на Гермиону, которая смело выдержала его взгляд.

— Я сожалею, что обидел тебя… Гермиона.