Позолоченная роза

— Как я попала на кухню после того, как меня сбросили с крыши? — уточнила она.

Чудище подвинуло крылья с восторгом. Они хлопнули над его головой, выпрямляя его спину.

— Господин принес тебя ко мне.

— Господин?

— Да. Он хороший. Верен народу. И он доверил мне сохранить твою жизнь, — чудище гордилось заданием, но это не объясняло, почему она не была мертва.

— Что он сделал?

В словах не было смысла. Король Жути сбросил ее с крыши поместья. Решение было понятным. Он хотел ее смерти, иначе утащил бы в поместье и сделал бы все, что хотел с ней сделать.

Амичия повернула голову на подушке, прижалась левой щекой к жесткой ткани. Она скривилась. Должна быть причина, но в голову ничего не шло. Она хотела узнать у Жути, получить больше ответов.

Взгляд упал на вход на кухню, тени раскрывались там как занавес, и за ними прятался силуэт темнее. Наверное, Король Жути. У тех существ не было таких глаз. Свет свечи отражался в них, и от этого они сияли красным.

Он глядел на нее с таким голодом, что она переживала, что он войдет и докончит начатое. Зверь в нем хотел ее убить, это она знала. Он хотел вонзить когти в ее грудь, вытащить ее сердце, чтобы она увидела, как он съедает ее сердце, перед смертью.

Она сглотнула, прогоняя страх. Страх только вызовет в нем больше гнева, а она не хотела показывать ему, что была слабой. Даже раненая, она смотрела на него, не колеблясь.

Он не вошел. Король Жути стоял в тенях. Смотрел на нее, но не двигался.

Жуть рядом с ней говорил о том, какой честью было исцелять ее тело, но Амичия уловила только конец его речи:

— У тебя много сломанных костей в теле, но я их перевязал, как мог. Нога может криво зажить, но это не удивительно. Боюсь, я никогда не был лекарем, но ходить снова ты будешь, мадемуазель. Я уверен.

— Спасибо, — прошептала она, все еще глядя на короля. — Но почему меня оставили в живых?

Она спрашивала не у Жути, а у существа, что пряталось во тьме.

Почему он не убил ее? Если он нашел ее дышащей в снегу, он мог бы раздавить ее череп ногой и закончить с этим. Он мог обратить ее, он хотел сделать это.

Но он отнес ее, скрыв от бури, отдал ее единственной Жути, который не хотел ее крови.

— Почему? — повторила она.

Король Жути отвернулся от нее. Его гулкие шаги звучали в коридоре, сливались с шелестом крыльев, задевающих стены и обои. Его хвост метался за ним, опасный кончик сверкал.

Другой не отреагировал, даже не знал, что его господин стоял там и слышал его.

— Не знаю, этот вопрос лучше задать ему. Уверен, он захочет тебя увидеть. Это довольно странно, как по мне, но я ничего не могу поделать. Я только жалкий слуга.

Амичия хотела задать еще вопросы, но тело устало, и перед глазами вспыхивали видения.

— Может, мы оба узнаем ответы. Но мне нужно отдохнуть.

— Да. Лучшее исцеление — это сон.

Амичия не знала, могла ли уснуть. Когда она закрывала глаза, она видела пылающие алые глаза, и он толкал ее с крыши. Но она хотела ответы.

Так что она исцелится и заставит его все объяснить.

Глава 13

— Ты точно самый сложный мой пациент.

Амичия улыбнулась и подвинула самодельные костыли под руками.

— Тогда тебе повезло! Я же твой единственный пациент в жизни.

Жуть хмыкнул и бросился вперед, когда Амичия пошатнулась. Он вздохнул и проворчал:

— Совсем не удача послала тебя ко мне.

— Точно. Это был демон из Ада, а ты зовешь его господином.

Неделя бормотания в бреду сделала ее голос хриплым, а горло отекшим, но теперь она хотя бы могла думать. Это был первый шаг к исцелению. Амичия была рада, что снова была собой.

Тени больше не двигались. Огонь не обжигал ее тело изнутри. Это был шаг в нужном направлении, и она не думала, что такое было возможным.

Жуть был с ней каждый день. Его господин поручил повару заботиться о ней. Это Амичия тоже не понимала.

Она была уверена, что существо было мужчиной. Когда он помогал ей переодеться, он стал темнее от румянца. И он был намного младше, чем выглядел.

Может, ее возраста, может, младше. Хоть она не видела детей в рядах Жути. Понятно, что они не хотели размножаться, но разве юные не должны быть меньше?

Амичия позволила Жути поддержать ее, сдула прядь темных волос с глаз и улыбнулась чудищу.

— Видишь? Никаких проблем.

— Ты снова сломаешь ногу.

Может, но она не могла лежать и дальше. Теперь Жути не гонялись за ней по поместью, желая поглотить ее, и она хотела помыться. Даже если от этого снова сломает ногу.

Она сделала шаг, прыгнула второй, чтобы не тревожить левую ногу. Ее левая сломанная рука сделала движение неуклюжим, болела, как бы она ни осторожничала. Но она двигалась шаг за шагом, не падая, так что могла добраться до купальни, которая, по словам Жути, была снаружи.

— Видишь? — она радовалась движениям. — Я не упала.

— Упадешь.

Амичия оглянулась на хмурое чудище. Даже теперь ее сердце пропускало удар от злого выражения лица. Кровь отливала от лица, коленки дрожали. Чудище вот-вот решит, что не может больше ее терпеть? Бросится на нее?

Морщины на лице Жути стали глубже, он недовольно фыркнул.

— Перестань. Что бы ты ни делала. Ты упадешь, и мне опять тебя собирать.

— Прости, — шепнула она.

— Чем ты думала?