Позолоченное великолепие

Изабелла уловила нотку обреченности в голосе служанки. Казалось, будто холодный и незримый туман вдруг ворвался в комнату. Изабелла перестала напевать, ее сердце почти замерло, когда она нутром почувствовала, что услышит что-то недоброе. Она машинально вдела вторую серьгу, затем, сидя, повернулась к служанке.

— Что мне следует узнать? — тихо спросила она.

Эми с трудом сглотнула.

— Я услышала об этом внизу, когда несколько минут назад спустилась туда. Мистер Чиппендейл обручен. С мисс Кэтрин Редшоу. Весной они собираются пожениться.

Служанка не взглянула на свою госпожу, чтобы убедиться, какое впечатление произвели на нее эти слова, а продолжала смотреть на пол. Наступила долгая тишина. Затем Изабелла почти шепотом ответила ей:

— Эми, ты поступила правильно, сказав мне об этом. Я поздравлю их. Хорошо, что я пригласила мистера Чиппендейла сегодня вечером, чтобы узнать от него, как много я задолжала ему за все, что он сделал для этого дома. Ему понадобятся деньги, раз он собирается заводить семью.

— Да, мадам, — ответила Эми, но это храброе притворство не обмануло ее.

— А теперь оставь меня. Я подожду здесь, пока не приедет гость.

Изабелла продолжала сидеть на табурете неподвижно, с прямой спиной, ее профиль отражался в прямоугольном зеркале на туалетном столике и напоминал освещенный свечой портрет. Она услышала, что приехал Томас, его раскатистый голос, она слышала, как его провели в гостиную. Не дожидаясь, когда объявят о его приезде, она встала, шурша шелком, и спустилась вниз. Изабелла почувствовала, как иссякают ее жизненные силы, точно она, наконец, стала одной из окоченевших восковых кукол, занявших кукольный дом в далеком Ностелле.

Глава 10

Кэтрин не горела желанием выходить замуж. Совсем наоборот. Она охотно осталась бы старой девой, если бы могла заниматься своим любимым делом — готовить и отпускать лекарства, но аптека стала для нее запретной территорией после того, как она закончила ухаживать за мужем Изабеллы и вернулась домой. Льюис Викхэм воспользовался ее отсутствием, чтобы захватить все в свои руки. Он нашел себе помощника, и для нее в аптеке не осталось места. Ее мать помогла ему провернуть это хитрое дело. Постепенно Кэтрин поняла, что все уже устроили свою жизнь. Поскольку в свои двадцать три года Кэтрин еще не вышла замуж, то решили, что она должна прислуживать семье, в случае необходимости заниматься племянниками и племянницами и, в конце концов, стать нянькой, рабыней, домоправительницей у престарелых родителей. В общем, ей отводилась роль, которая так часто выпадает на долю послушных дочерей, которые не успели выйти замуж. Она начала догадываться, почему родители так рьяно выступали против ее брака с Джорджем Эндрюсом.

Зная, что другой мужчина не сможет вытеснить его из ее сердца, она бы еще сейчас смирилась с уделом работницы, если бы дома царила счастливая атмосфера, но матери было невозможно угодить. Сестры Кэтрин радовались замужеству и возможности покинуть дом. Отец был всегда раздражен и недоволен, ему стало невыносимо оттого, что жена постоянно пилит его и придирается ко всем. Он чувствовал себя хорошо лишь тогда, когда оставался наедине с младшей дочерью, а этим временам пришел конец после того, как ее выдворили из аптеки. Когда Томас Чиппендейл попросил у отца руки его дочери, мистер Редшоу снова позволил жене взять над собой верх, предупредив, чтобы жених не надеялся на приданое. За несколько последних лет ему пришлось выдать замуж четырех дочерей, и на Кэтрин ничего не осталось.

Томас знал, что ему сказали неправду. Дело на улице Тайберн процветало, к тому же было общеизвестно, что аптекари извлекают из людских бед и хворей прибыли, но ему пришлось смириться с тем, что придется взять Кэтрин такой, какая она есть — без гроша, иначе он потеряет ее. Все его большие планы жениться на девушке с деньгами ни к чему не привели. Он приметил Кэтрин, влюбился и решил взять в жены с того мгновения, как увидел ее сидящей рядом с Изабеллой у окна в пустом доме на Арлингтон-стрит.

Однако в тот день он отправился туда с совершенно другой целью, убежденный в том, что Изабелла наконец-то созрела для него. Она возбудила в нем такую же безудержную страсть, как некогда прежде в Ностелле, и он готов был овладеть ею. Изабелла все время избегала этого по той или другой причине, но на этот раз он не даст ей такой возможности. Вероятно, то обстоятельство, что он сильно разозлился на нее, усилило привлекательность Кэтрин в его глазах. Он будто увидел в ней спасение от обид, которые ему нанесла ее уклончивая спутница. Томас верил, что до своего последнего часа не забудет, как Кэтрин повернула к нему голову. Ее каштановые волосы осветило солнце, а прелестное лицо полностью очаровало его.