Позолоченный век

Нам нет необходимости извиняться и за то, что, следуя почтенной традиции, мы поместили в начале каждой главы занимательные отрывки из литературных произведений. Как справедливо заметил Вагнер, такие эпиграфы, туманно намекая на содержание следующих за ними глав, возбуждают интерес читателя, не удовлетворяя полностью его любопытства, и мы уповаем, что так будет и в данном случае.

Мы приводим эти цитаты на самых разных языках; мы сделали это потому, что лишь очень немногие народы, среди которых наша книга будет иметь хождение, умеют читать на каком-либо иностранном языке, а мы пишем не для одного избранного класса, сословия или народа, но для всего мира.

Мы не против критических суждений и вовсе не рассчитываем, что критик прочтет нашу книгу, прежде чем писать о ней. Мы даже не надеемся, что рецензент признается в том, что он не читал ее. Нет, в наш век критицизма мы уже не уповаем на чудеса. Но если когда-нибудь в минуту скуки какому-нибудь Юпитеру Громовержцу, высказавшему свое суждение о нашем романе, доведется все-таки заглянуть в него, да не испытает он горькою, но, увы, запоздалого раскаяния.

И последнее. Это произведение является совместным трудом двух авторов, - мы просим именно так и смотреть на него; мы не только вместе разрабатывали его замысел и характеры героев, но и буквально вместе писали его. Вряд ли во всей книге есть хоть одна глава, которой не коснулось бы перо обоих авторов.

С.Л.К.

Ч.Д.У.

КНИГА ПЕРВАЯ

ГЛАВА I

СКВАЙР ХОКИНС И ЕГО ЗЕМЛИ В ШТАТЕ ТЕННЕССИ

Nibiwa win o-dibendan aki*.

______________

* Он владеет множеством земель (на языке индейцев чиппевеев).

Энджин. Прекрасный кус

Достался вам.

Миркрафт. Земля даст фунт за акр.

Сперва пущу задешево. Но, сэр,

Вам даже это дорого, как видно*.

Бен Джонсон, Одураченный дьявол.

______________

* Переводы стихотворных эпиграфов сделаны Л.В.Хвостенко.

В июне 18** года сквайр Хокинс сидел на одном из толстых бревен, сложенных пирамидой перед его домом, и наслаждался летним утром.

Дело происходило в Обэдстауне, в восточной части штата Теннесси. Не всякий знает, что Обэдстаун расположен на вершине горы, ибо ничто вокруг на это не указывает; и все же поселок стоял на горе; она была очень отлогая и так велика, что на ней разместилось несколько округов штата. Местность эта называлась Восточно-Теннессийские Бугры и пользовалась славой своеобразного Назарета, ибо никто не ожидал от нее ничего хорошего.

Сквайр жил в пятистенном рубленом доме, уже пришедшем в ветхость; у крыльца дремало несколько тощих псов; когда миссис Хокинс или ее дети, входя в дом или выходя во двор, переступали через их распростертые тела, псы поднимали головы и грустно смотрели на хозяев. Двор был завален мусором; на скамейке около двери стоял жестяной тазик для умывания, а рядом - ведро и кувшин из высушенной тыквы; кошка начала было лакать воду из ведра, но, устав от непомерных усилий, решила передохнуть. У изгороди чернели таган и чугунный котел для варки мыла.

Дом сквайра составлял одну пятнадцатую часть Обэдстауна. Остальные четырнадцать домов были разбросаны среди высоких сосен или по окрестным кукурузным полям так, что пришелец, полагайся он только на свои глаза, мог стоять в самом центре поселка и не знать, где он находится.

Хокинса величали "сквайром" по той простой причине, что он числился обэдстаунским почтмейстером; правда, эта должность не давала ему официального права на звание сквайра, но в тех краях все видные граждане непременно обладали каким-нибудь титулом, и Хокинс лишь пользовался обычной данью уважения. Почта приходила раз в месяц и порой доставляла целых три, а то и четыре письма. Но и при таком наплыве корреспонденции почтмейстеру большую часть месяца делать было нечего, и в свободное время он "держал магазин".

Сквайр наслаждался спокойным и безмятежным летним утром; перелетный ветерок разносил повсюду аромат цветов, жужжали пчелы, и воздух был напоен ощущением покоя, исходившего от пригретого солнцем леса; в такие минуты в душу невольно закрадывается легкая, приятная грусть.

Наконец верхом на лошади прибыла почта Соединенных Штатов. Она доставила только одно письмо, адресованное на сей раз самому почтмейстеру. Долговязый юнец, развозивший почту, задержался на часок поболтать, так как торопиться было некуда; вскоре на помощь ему собралось все мужское население Обэдстауна. Все щеголяли в домотканых синих или желтых штанах (других цветов здесь не признавали); штаны держались на помочах, вязанных вручную из крепкой пряжи, а иногда даже только на одной лямке; кое-кто поверх рубахи носил жилет, и очень немногие - куртку. Хотя курток и жилетов было мало, они являли собой довольно живописное зрелище, так как изготовлялись из набивного холста самых причудливых расцветок; эта мода сохранилась и по сей день; ее придерживаются все, чьи вкусы возвышаются над средним уровнем и кто может позволить себе роскошь одеваться шикарно.