Позолота

Из лесу вышла старуха и ковыляла по мосту. Нет, это была не просто старуха. Она была такой же древней, как самый высокий дуб, морщинистой, как старая простыня, серой, как зимнее небо. Сгорбившись, она шла, опираясь на деревянную клюку, корявую и узловатую, как ее руки и ноги. Но ее лисьи глаза были блестящими и мудрыми.

Старуха подошла к принцу. Он попытался подняться на ноги, но у него совсем не осталось сил.

– Кто ты? – проскрипела старуха.

Несмотря на страшную усталость, принц назвал свое имя с гордостью.

– Это твоя стрела пронзила сердце великой охотницы?

– Да. Я надеялся убить ее.

– Темные не умирают. Но мы благодарны за то, что ее, наконец, удалось вернуть в Ферлорен.

Тут старуха оглянулась и…

Глава 23

Серильда вскрикнула и вскочила, напуганная неожиданным, легким, как перышко, прикосновением к запястью.

– Извини! – Злат отшатнулся и упал на пол. Падая, он задел колесо, и прялка накренилась.

Серильда зажала рот руками, но прялка все-таки упала, и колесо, описав еще пол-оборота, остановилось. Злат, морщась, выглянул из-за прялки.

– Извини, – повторил он. – Я не должен был. Знаю. Но я просто не мог удержаться, а ты так увлеклась рассказом, и я…

Серильда потрогала кожу на запястье, которую все еще покалывало от ласкового, едва ощутимого прикосновения. Злат заметил это движение, и на его лице отразилось нечто близкое к отчаянию.

– Ты такая… такая мягкая, – прошептал он.

Серильда рассмеялась.

– Мягкая! Что… – она оборвала себя на полуслове, когда ее взгляд упал на все эти катушки, которые, когда она начинала свою историю, были пустыми. Сейчас они были полны золотой нити и сияли, как драгоценности в лавке ювелира. На полу ничего не осталось, кроме ее плаща и подсвечника, в котором еще горела свеча.

– Ты все сделал, – сказала она, глядя на Злата. – Когда же ты закончил?

Помедлив, он ответил:

– Вот только что, когда появилась Лесная Бабушка. Ведь это Лесная Бабушка, правда?

Его голос звучал так серьезно, как будто мудрая старуха и в самом деле явилась перед ними. Серильда сжала губы, чтобы не улыбнуться.

– Не порти историю – неинтересно будет слушать.

Злат понимающе хмыкнул.

– Это точно она.

Серильда сдвинула брови.

– Я не заметила, что ты перестал прясть. Кажется, я слишком мало тебе помогала.

– Ты была великолепна. А я… – его голос оборвался, как будто перехватило дыхание. Юноша снова украдкой посмотрел на ее обнаженную руку и отвернулся. Его щеки стали ярко-красными.

Слишком часто он находит повод, чтобы дотронуться до нее, даже когда в этом нет необходимости, подумала Серильда. Старается коснуться пальцев, когда она подает ему солому. А как в прошлый раз он прижался к ее руке… Даже сейчас воспоминания заставили ее затрепетать.

Она понимала: все это только потому, что она живая. Не из Темных, не холодная, как лед посреди зимы. Не призрак, который исчезнет, если на него дохнуть. Да, Серильда знала, что для этого юноши, который столетиями не видел смертного, она была чем-то новым. Но что поделать, она все равно вздрагивала каждый раз, как их кожа соприкасалась.

Злат откашлялся.

– До восхода еще полчаса. Может… вернемся к истории? У нее есть продолжение?

– У истории всегда есть продолжение, – ответила Серильда, не задумываясь.

На лице Злата появилась улыбка, как весеннее солнышко в оттепель. Он уселся на полу, скрестив ноги и подперев рукой подбородок. Он был похож на ее школьных подопечных, таких же внимательных и нетерпеливых.

– Тогда продолжай, – потребовал он.

Но Серильда со смехом покачала головой.

– Не стану, пока ты не ответишь на мои вопросы.

Он с недоумением нахмурился.

– Что за вопросы?

Серильда села у стены напротив него.

– Почему ты одет так, как будто собираешься лечь спать?

Злат осмотрел свою одежду. Покрутил руками в широких, развевающихся рукавах.

– О чем ты говоришь? Это совершенно приличная рубашка.

– Вовсе нет. Мужчины носят камзолы, колеты или куртки, а не такие странные блузы. Ты похож на крестьянина. Или на господина, который остался без камердинера.

Он захохотал.

– Господин! А что, прекрасная идея, – он вытянул и скрестил ноги. – Я господин этого замка. Чего еще мне желать?

– Я серьезно, – сказала она.

– И я тоже.

– Ты умеешь делать золото. Ты мог бы быть королем! Или, по крайней мере, герцогом или графом… ну, или еще кем-то в этом роде.