Позови ее по имени

Все так и было. Один из подельников Филиппова поменял свои показания в пользу Таи. Сказал, что ошибся. Перепутал ее с другой девушкой. Назвать ту другую не смог, поскольку знаком не был.

– Они ее не сдали, – сделала она вывод, полистав страницы. – Видимо, она в самом деле была небезразлична их главарю.

– Видимо, – покивал Володя и покосился на холодный чайник. – Не пора перерыв сделать, Даша? Кофе хочу!

– Сделаю я тебе кофе, читай. Меня на данный момент очень интересует: кто из участников банды какие сроки получил и где эти участники сейчас? Не просто так прошлым летом у нас во дворе машины бомбили. Все это как-то связано с этим старым делом.

– Но ведь уже решили, что целью этих взломов были ключи от квартиры твоей матери. Разве нет? – наморщил Володя лоб.

– Да. Есть такая версия. – Даша положила папку со старым делом на стол Володи. – Но могло быть все и не так.

– А как? – возмущенно замахал на нее руками Володя.

– Кто-то решил отточить забытое мастерство. И случайно наткнулся на ключи.

– Ага! И совершенно случайно у него с собой оказался специальный пластилин, на котором был сделан оттиск. Да? Не верю я, товарищ майор, в такие случайности.

– Я тоже не особо в них верю, – согласно кивнула она и взяла в руки чайник с тумбочки. – Пойду промою.

Тщательно отмыв чайник от налета, она налила в коридоре из кулера в него воды, повернулась к двери своего кабинета и замерла.

У двери стоял Зайцев и в упор смотрел на нее. Он смотрел на нее тем самым – особенным взглядом, от которого прежде у нее всегда скользили по спине нежные мурашки.

– Чаем угостите, товарищ майор? – спросил он, когда Даша подошла к двери.

– Так точно, товарищ полковник, – ответила она противным дребезжащим голосом.

Голосом, сквозь который продиралась откровенная радость. И тут же вспомнила, что чая в пачке осталось три крупинки. А тот кофе, который они с Володей часто позволяли себе от вечной занятости, Зайцев не пьет. Еще, правда, был чай в пакетиках. Неплохой. Кто-то из отдела презентовал после отпуска в Индии. Да, пусть будет чай в пакетиках.

Володя вскочил, когда Зайцев зашел к ним в кабинет. Перевел на Дашу вопросительный взгляд.

Она отвернулась. Занялась чайником, чашками.

– Что удалось выяснить по Смысловой, капитан? – спросил полковник, усаживаясь на Дашино место. И взглядом приказал Володе опуститься на стул.

Она закусила губу, рассеянно слушая начало Володиного доклада.

Если Зайцев вдруг откроет верхний ящик ее стола, она пропала. Поверх всех бумаг, которым нашлось место в этом ящике, лежала его фотография. Единственная, которая у нее имелась и от которой сил не хватило избавиться. Там он был на три года моложе. Выглядел спокойнее, веселее. Губы растянуты в улыбке, глаза смеются.

– Подозреваем, что она состояла в личных отношениях с главарем банды – Филипповым Олегом Степановичем. И была наводчицей. То есть…

Володя хотел объяснить, но Зайцев махнул в его сторону рукой, проворчал:

– Я знаю, кто такие наводчики, капитан. Я не понял, ты только подозреваешь или тому есть подтверждения?

– Подследственные путались в показаниях, товарищ полковник. Сначала одно говорили, потом резко меняли свою точку зрения.

– Покрывали преступницу, получается. – Зайцев провел рукой по волосам, взъерошив макушку. – Почему?

– Из-за ее отношений с главарем. Из-за ее личных отношений, – уточнил Володя.

– Любовь, стало быть! – с неожиданным выражением произнес Зайцев. – Любовь… Что с чаем, майор?

Даша повернулась к нему с чашкой, из которой свисал крохотный бумажный квадратик на нитке.

– Чай настоящий, из Индии. Нам с капитаном презентовали два месяца назад, – заторопилась она с объяснениями, угадав его разочарованный вздох. – Сахара не надо?

Он не ответил. Она поняла его молчание по-своему. Она должна была помнить. Не должна была забыть.

– Что вы скажете, майор, по поводу подозрений коллеги? Могли члены банды покрывать Смыслову из-за ее личных отношений с главарем?

Он осторожно взял из ее рук чашку. Их пальцы соприкоснулись.

Нет, не посыпалось никаких искр, и дыхание ее не сбилось, и сердце работало в прежнем – штатном режиме. Ей просто показалось, что она готова растянуть этот миг на час, на неделю, на год, на всю жизнь.

Она скучала, да! Надо иметь мужество признаться в этом самой себе, раз уж ему признаться в этом нет никакой возможности.

Она скучала и продолжает скучать. Ей страшно его не хватает. Его голоса, взгляда, прикосновения. Его иронии, которая иногда доводила ее до бешенства, а иногда смешила.

Калейдоскоп картинок промчался в голове, раздавил всю ее гордость, уничтожил решимость, которая без конца напоминала: чтобы никогда, никогда больше, иначе больно, иначе снова больно.

Если бы не Володя, она бы точно его поцеловала. И пусть потом увольняет!

– Так что, майор? Есть у вас какие-то соображения на этот счет? – Брови Зайцева недоуменно приподнялись.

Видимо, она зависла с чашкой на непозволительно долгое время.

– Простите, товарищ полковник, прослушала. Можно повторить вопрос? – Она резко выпрямилась и уселась на стул, который упирался в батарею центрального отопления между их столами.