Позови меня трижды

- Ленка, давай ведро! - отрывисто скомандовала она навзрыд ревущей Ленке.

До утра она, зажимая нос, слушала через парашу, как Терех уговаривает ее не расстраиваться. Какая же все-таки сволочь, этот Терех!

Утром с милиционером в камеру вошел бледный, суровый Володя. Катя уже подумала, что его тоже замели, но он срывающимся голосом сказал: "Так-то ты воспитываешь нашу дочь, Катя!"

- Без Ленки и Тереха я никуда не пойду! - спокойно сказала Катя.

- Я тебя родительских прав лишу! Проститутка! - заорал Володя.

- А я тэбя зарэжу! Не тронь ее, гнида! - застучали в стенку из соседней камеры азербайджанец и Терех.

Милиционер подбежал к вертухаю их камеры и заорал: "Заткнитесь, суки драные! Я вам сейчас слона устрою, падлы!"

- Если я когда-нибудь услышу что-то про этого Тереха, то ни меня, ни Машу ты больше не увидишь, - ткнул кулаком в сторону соседней камеры Володя. - Я имею возможность это тебе устроить, поверь, дорогая. А теперь пойдем. Одни пойдем, без эскорта!

Катя, виновато взглянув на Ленку, стала собираться. Пиджак костюма был безнадежно испорчен. Кто-то в драке ее пытался оттащить за борта и рукава, а блузка спереди была вообще порвана в клочья. Поэтому Катя просто одела расходившийся по швам пиджак прямо на черную комбинацию. Сумки ее не было, а плащ с непроницаемым видом держал в руках Вова. Выходя из отделения, Володя расписался в какой-то бумаге и пожал руку сонному лейтенанту.

Они вышли из отделения, и Катя с наслаждением вдохнула свежий утренний воздух. Денек обещал быть погожим.

- Мне, Катя, сегодня вообще некогда было, а тут еще твои фокусы, сдержанно сказал Володя. - Вот тебе запасные ключи от дома, съезди, переоденься. Еще успеешь на работу. Только перед этим в зеркало не забудь посмотреться! Я буду дома дня через два, и вот тогда у нас с тобой будет серьезный разговор.

Вова повернулся от нее и быстрым шагом пошел к служебной машине обкомовской "Копейке". Катя и слушала его в пол уха, да и вслед ему уже не смотрела, потому что к стоянке перед отделением подъехала черная "Волга". Дождавшись, когда Володя сядет в машину и вырулит на дорогу, из нее вышел товарищ Вахитов. Он церемонно поклонился Кате и, знаком попросив ее подождать, важно отправился в дежурку. Как и вчера, он был одет в элегантный костюм, но уже другой, не вчерашний. На правой щеке у него был узкой полоской наклеен лейкопластырь, а костяшки пальцев правой руки аккуратно забинтованы. Чувствовалось, что предыдущий вечер он прожил не так, как ему хотелось.

У самой Кати тоже саднила шишка на голове, и подозрительно чесался правый глаз. Веко над ним было каким-то тяжелым и вспухшим, поэтому смотреть на занимавшийся день можно было только прищурившись. По колготкам поехали не только стрелки, почти на коленке красовалась самая крупная дыра. Обычно Катя носила одну и ту же незатейливую прическу, подплетая венчиком косу, но теперь она только могла предполагать, что за венчик у нее на голове. После драки они с Ленкой даже не умывались, а накрасились перед кафе основательно. Ясно, что макияж размазался по всему лицу, ведь ночью они с ней еще и ревели в камере. Какая же сволочь этот Карташов, если бросил ее тут в таком виде! Фашист! Хуже азера!

Вахитов вышел вместе с сонно щурившимся Терехом, помятой Ленкой и молодым бодрым азербайджанцем, который поцеловал его свободную от бинтов руку и, низко поклонившись, побежал на трамвайную остановку. Терех тоже пожал Бабаю руку, а тот покровительственно похлопал его по плечу. К Кате Терех не подошел, видно он хорошо слышал слова Володи о Машке, он только махнул рукой и как-то скривился ей типа - "Здрасте!" Потом он повернулся и пошел вслед за молодым азербайджанцем к остановке. Вахитов подошел к "Волге", распахнул заднюю дверцу и пригласил: "Садытэсь, дэвачки!"

Ленка беспомощно посмотрела на Катю, но Катя решительно направилась к машине.

- Вот, дэвачки, угощайтэсь! - сказал Вахитов, подавая им огромную коробку шоколадных конфет. - Я с себя вины нэ снимаю, но все ваш знакомый нэправильно понял! Зачем так било горящиться? Сволощ! Только начали хароший разговор... Я всегда стараюсь исчерпать ин-син-дент, дэвачки!

С последней фразой он подал Лене черную короткую каракулевую шубку в целлофане, а Кате две каких-то длинных коробочки.

- Не-е-е! Да вы чо-о! - принялась совать обратно шубку Ленка.

Дело явно шло к лету, поэтому инцидент с Вахитовым ей хотелось исчерпать как можно быстрее, без шубы и "Продолжение следует..."

- Спасибо, Тураб Бабаевич! Мы прямо в восторге! - вдруг сказала Катя, засовывая коробочки в карманы плаща, и втихомолку одернула подругу: "Сиди тихо, дура! Мы на него сейчас Бибикус натравим!"