Позови меня…

И я впустила, словно все мое сознание было готово принять его, оно жаждало впустить так далеко, как он захочет, так глубоко, как прикажет. Как если бы я приняла его в свое тело. От мыслей об этом сердце заколотилось еще быстрее. И от осознания, что никто не слышит этого внутреннего немого диалога и от той дикой эротической волны, которой меня обволакивало его присутствие внутри моей головы, я задрожала, чувствуя, как учащается снова мое дыхание, как пульсирует внизу живота, как затуманивается мой взгляд, все еще тонущий в ледяной синеве. Сейчас, спустя время, я понимаю, что тогда он не применил никаких усилий для того, чтобы я это почувствовала. Это был всего лишь первый приказ Хозяина своему Нихилу, и я покорилась… но не как Нихил. А как женщина. Маленькая женщина, которая уже тогда сходила по нему с ума. Это было зарождение чувств.

Первая любовь беспощадна. Она слишком чиста и наивна, чтобы прятаться где-то в глубине, она на поверхности, ее можно потрогать руками, увидеть. Ее невозможно скрывать, контролировать. Контроль приходит с опытом, у меня его тогда не было и в помине.

«Покажи мне все». – Голос ворвался в сознание, заставляя распахнуть шире глаза.

И я показала ему: насилие над Низшими, трупы за пустырем, смерть ДР24, наверное, и многое другое, от чего мои щеки зарделись, а его брови слегка приподнялись в удивлении, губы скривила усмешка, и мне показалось, я сойду с ума от стыда. Краска прилила к щекам, но отвести взгляд не смела.

«Дальше», – приказал, почувствовав мое смущение.

Показала закрытый корпус и все, что увидела там, и как погиб надзиратель. Все до этой самой секунды. Синева темнела, затягивая все глубже, как грозовое небо, которое вот-вот пронзит молния. А потом он отвел взгляд, и я резко выдохнула, почувствовав слабость во всем теле и разочарование… Да… Какое-то странное разочарование, словно его присутствие в моем сознании связывало меня с ним и сейчас эта ниточка оборвалась.

– Казнь отменяется. НМ13 останется здесь для выполнения задания.

Я вскинула голову, чувствуя, как начинаю задыхаться от волнения.

– Она не Избрана! И она преступница! Убийца! По всем законам…

Я не сразу поняла, что происходит, пока не услышала хриплый стон надзирателя и звук упавшего тела. Резко обернулась и содрогнулась от ужаса – тот был мертв. Его широко распахнутые глаза смотрели в потолок, и в них отражался один из прожекторов.

– Увести. Вымыть. Накормить. Определить в правом секторе до моих дальнейших указаний.

Я так и не узнала тогда, за что Нейл убил надзирателя, я даже не поняла, как он его убил. Чуть позже я узнаю, что Деус может остановить сердце смертного одним взглядом, может разорвать внутренности, заставить истекать кровью, поставить на колени, принудить рвать собственными кишками и ему для этого достаточно просто посмотреть. Он может причинять дикую боль не прикасаясь. Как физическую, так и моральную. А еще спустя время я пойму и за что он его убил.

Меня подняли с колен, а я смотрела ему вслед, на удаляющийся темный силуэт и понимала, что меня не казнят в ближайшее время. Я зачем – то все же понадобилась Нейлу Мортиферу. И какая разница, зачем, лишь бы это дало мне возможность видеть его снова.

* * *

Я стояла под горячими струями воды и наслаждалась запахом мыла, свежестью густой пены, стекающей по истерзанному телу. На Острове не было такой роскоши, как ванна и душ. Мы мылись в общей душевой. А здесь повсюду зеркала, мраморный пол, белоснежные полотенца. Ноздри трепетали, улавливая запах еды, видимо, пока я час сидела в ванной, слуги принесли ужин. Перед тем, как меня привели в мою комнату, я оказалась в странном помещении, похожем на кабинет врача. Я даже чувствовала запах лекарств и спирта. Молчаливая женщина в черной одежде, они все здесь одеты в черное, подвергла меня осмотру. Приказала раздеться, осмотрела мою спину, заглянула в рот, посветила в глаза, ощупала цепкими пальцами мое тело, волосы.

– Отличный экземпляр, Лисс, – кивнула своей помощнице, – один из самых идеальных за последнее время. Я не удивлена, что он оставил ее. Возьми кровь на проверку.

Через несколько секунд мне в руку впилась игла, и женщина, которую назвали Лисс, набрала в пробирку моей крови, приложила ватку, пахнущую спиртом, к моей вене на сгибе локтя.

– Когда началась первая менструация? – спросила вторая, ощупывая мой живот.

Это был первый вопрос, который она задала мне, и мои щеки запылали. Я не привыкла обсуждать себя с кем-либо. Да, нас осматривали на Острове, но там никто не задавал вопросов. И это происходило довольно редко.

– Тебе что-то не понятно в моем вопросе?

– В тринадцать, – ответила я.

– Регулярно? Есть сбои, задержки?

– Нет.

– Половые контакты?

Резко посмотрела мне в лицо. У нее черные глаза, совершенно без зрачка, они меня пугали.

– Нет.

Вторая что-то записывала в блокнот, делая пометки.

– Сексуальное возбуждение, петтинг, оргазмы, мастурбация?

Я сглотнула и отвела взгляд, женщина подняла на меня глаза снова.