Позволь любви найти тебя

И влепил кулаком в скулу здоровяка, но тот даже не шелохнулся. Девин ухмыльнулся, предвкушая отличное развлечение. Одним из любимых предметов у него в школе был бокс. В отличие от занятий этикетом на ринге Девин преуспевал, и не только за счет физической силы, а потому что овладел нужными навыками. Так что даже головорезу Гатора придется сдаться — в конце концов. Впрочем, на это потребовалось около десяти минут.

Траск не задержался, чтобы на это полюбоваться. Девин даже не заметил, что юный лорд выскользнул за дверь, поскольку ему и самому немного досталось.

Когда головорез, почти теряя сознание, оказался на полу, Девин наклонился и похлопал его по щекам.

— Где твой босс?

Тот указал на коридор. Девин открыл несколько дверей и за одной из них нашел Гатора. Спящего. В кресле за столом. Девин не поверил своим глазам.

— В самом деле? Притворяетесь, что спите, несмотря на шум?

Тот не пошевелился. Средних лет, почти лысый, тучный. На столе стоял довольно большой поднос, заставленный пустыми тарелками. Девин предположил, что тот заснул так крепко после обильной трапезы. Впрочем, какая разница? Он толкнул стол на Гатора, и тот ударил его в грудь. Это подействовало.

— Что? — сонным голосом произнес Натаниэль Гатор и вдруг выпрямился в кресле и широко распахнутыми глазами уставился на Девина. — Кто вы, черт побери, такой, и как…

— Не будем терять время! — отрезал Девин, швыряя на стол мешок с деньгами. — Это долг Уильяма Пейса. — Он вытащил из кармана расписку, разорвал ее на несколько кусков и бросил клочки на мешок. — Следовало яснее обговаривать условия. И позвольте, я свои изложу ясно. Вы больше никогда и никого к нему подсылать не будете. А если тронете его хоть пальцем, я вас убью.

Ростовщик, только что получивший свои деньги назад, не принял угрозу всерьез.

— Я всего лишь передал ему, что придется платить больше. Дважды давать взаймы одному и тому же парню чересчур рискованно.

— Это не все, что вы с ним сделали.

Тот пожал плечами:

— Ну да, мой человек немного его поколотил. Это его работа — добиваться, чтобы должники возвращали мне деньги вовремя.

— Пейс прикован к кровати. Он едва не погиб!

Гатор побледнел.

— Как это? Вы что, думаете, я рехнулся? Это ж все равно, что сжечь свои деньги!

— Вероятно, вам нужно подыскать себе нового вышибалу. Два ножевых ранения в спину — это преднамеренное убийство.

— Нет! — Гатор вскочил на ноги. — Клянусь, Пейса всего лишь немного поколотили, чтобы он понял, и вышвырнули на улицу. Мой человек тут же пришел ко мне и провел тут весь вечер! Если кто-то и воткнул нож в вашего друга, это случилось не здесь. Проклятые грабители! Я так и знал — давно пора перебраться в более приличную часть города, раз уж я могу себе это позволить.

— Не забывайте держаться подальше от лорда Пейса. — Девин бросил на ростовщика угрожающий взгляд.

Он уходил из мерзкого притона, и мысли его лихорадочно метались. Вряд ли Гатор настолько туп, чтобы убить одного из своих клиентов. Должно быть, на Уилла напали уличные грабители, как они и предположили раньше. Другая возможная вероятность — это враг, сознательно решивший убить Уильяма, но у друга нет врагов, как нет их и у Дональда, чью карету могли узнать той ночью. Нет, Девин не сомневался, что это грабители.

Глава 32

Молодой человек плюхнулся в чересчур мягкое кресло в большой гостиной. Его мать, Марианна, подняла глаза от книги, но голову не подняла. Он ненавидел, когда она так делала. Ему казалось, что ей просто лень уделить ему внимание.

Как всегда, она сверкала драгоценностями. Даже никуда не выходя из своих покоев в фамильном особняке, она непременно надевала их. Разумеется, только эти драгоценности и не давали ему пока попасть в долговую тюрьму. Но она не любила отдавать их ему и с годами злилась все сильнее и сильнее каждый раз, как ей приходилось расстаться с одной из своих побрякушек, чтобы заплатить его долг, — а в один прекрасный день в порыве гнева рассказала ему тайну его рождения, объяснив, какую выгоду он может из этого извлечь.

Правда сокрушила его. А она говорила об этом без всякого смущения, словно не случилось ничего необычного.

— Через десять лет после рождения твоего брата я совершила неблагоразумный поступок, — заявила она.

— Я на десять лет младше брата, — вот все, что он сумел сказать, так сильно его это потрясло.

— Именно. Но теперь ты можешь извлечь из этого выгоду. Недавно я узнала, что твой настоящий отец умирает. Он младше меня. Но он вел слишком беспутную жизнь и сейчас за это расплачивается. Ирония судьбы в том, что он пережил всю свою семью — кроме тебя.

— Да как ты могла!

Она просто пожала плечами:

— Такое случается. Твой отец… эээ… то есть граф, разумеется, знал о моей опрометчивости и простил меня.