Позволь мне, Грейнджер (СИ)

Она не боялась его. Нет. Она, мать его, готова провалиться сквозь землю.

Соберись, Гермиона.

Она чувствует, как спина выпрямляется, становясь ровной. Идеально ровной. С каждым его шагом Гермиона вдыхает будто в последний раз.

И вот опять.

Вдох.

Его шаг. Медленный, мучительный. И улыбка. Только он мог улыбаться так, загнав Гермиону в ловушку.

Её шаг назад. Его шаг к ней.

А Драко мысленно спалил к чертям этот закуток розария.

Слишком много пространства. Именно сейчас, сейчас ему ненавистно это место, потому что своеобразный балкон, усыпанный цветами, только и делает, что отдаляет его от строптивой ведьмы.

— Грейнджер… — протягивает, упиваясь её вздрагиванием. — Или лучше, — ухмыльнулся, — Авис.

Малфой не скупится. Произносит с наслаждением и уверенностью. Гермиона поджимает губы и останавливается, чувствуя препятствие за своей спиной. Лёгкий, грациозный взмах палочки, и Грейнджер оглядывается на щебечущих вокруг неё птиц. Так чертовски подходящих под цвет её платья. Прозрачно голубые с блеском перламутра. Магия Малфоя окутывает их серебряными всполохами. Уголки её губ дергаются. Она резко останавливается. Оглядывается назад, делая маленький шаг в сторону, и не успевает вскрикнуть, как Малфой притягивает её за предплечья, ударяя об собственную грудь. Она видит, как уголек тлеющей сигареты летит с балкона. Нервный смех. Его грудь прямо перед её носом.

— Малфой…

Тихо. Еле слышно произносит она, вдыхая его запах. Страх поднять голову, столкнуться с серыми глазами растёт в геометрической прогрессии. И он так близко, что невыносимо, невозможно не чувствовать грохочущие удары сердца в его груди.

— Грейнджер, — невесомыми прикосновениями пальцев мужчина прошёлся вверх по её руке. Вольно, словно так и нужно, так правильно. Драко положил ладонь на её плечо, ведя большим пальцем по выпирающей ключице. Удовлетворенный, тихий звук, что вырвался из его груди, заставил Гермиону распахнуть глаза и обвести очертания его лица. Острые скулы и подбородок. Темные брови, что так контрастируют с цветом волос. Тени ресниц, что падают под глаза. И запах… свежесть и табак. Несочетаемое. Такое неправильное и одновременно самое верное представление о нём.

— Почему так? — Голос девушки захрипел, она сглотнула и удержалась от того, чтобы закатить глаза на его ухмылку. Драко фыркнул, но Гермиона продолжила. — Мы не в школе, Малфой. Это не какая-то шутка. Мне… мне… — Сорвалась. Тысячи мыслей и догадок, почему он это делал, вихрем закрутились в голове.

— Гермиона, — нежно, на уровне с шумом летнего ветра произнес её имя. — Нужно было сделать это давно. Забрать тебя, — ответил он на немой вопрос девушки, что шмыгнула носом. — Признаться. — С каждым словом Драко чувствовал освобождение. Как с плеч падает десятилетний груз невысказанных слов. — Я никогда не подходил тебе. Я думал, что ты счастлива. Думал, что Уизел делает тебя счастливой. — Он почувствовал холод, пробежавший по позвоночнику. Малфой отмахнулся от этих мыслей и, отбрасывая пряди волос Грейнджер назад, взял в ладони её лицо. Драко провел подушечками больших пальцев под ресничками Грейнджер, наклонился, медленно, словно спрашивая разрешение. Девушка затаила дыхание, когда теплые, мягкие губы коснулись её щеки. Малфой поймал солёную каплю и вернулся в исходное положение. — Всё началось в школе. Не знаю, когда. Не могу вспомнить точно, наверное, после третьего курса. Ты была такой сучкой. Такой всезнающей и рвалась впереди всех и во всем. Вечно твоя вытянутая рука и этот кустарник на голове. — Он грустно засмеялся, а Гермиона, подняв руку, стукнула его в плечо. Малфой прикусил губу от её прикосновения. Грейнджер несколько раз моргнула, и Драко, заметив её взволнованность, накрыл её ладонь своей, оставляя ту на своём теле. — Потом Святочный бал. Ты была такой красивой, — он выдохнул, — словно нереальной. Там был Крам. Дурмстранговская выскочка. Я не смог… не смог набраться храбрости. Мне казалось: задевать тебя, подтрунивать, нарываться на оскорбления и оскорблять тебя было лучше, чем твоё игнорирование. Лучше, чем ничто. Понимаешь? Потом… Ты начала встречаться с рыжим. Ты казалась счастливой. Улыбалась и отдавала своё тепло ему. Поттеру и Семейству Уизелов. Я не стал бы… Ну, знаешь, отнимать у тебя это. Я хотел, — резко вставил он, — очень хотел. Подойти. Взять тебя за руку и увести с собой. Куда угодно, лишь бы мы смогли принять друг друга. Могли спорить о чёртовых сладостях и вреде сигарет. Мерлин, — мужчина покачал головой, — я даже согласен был бы на этот ужасный комок шерсти, что живет с тобой.

— Живоглот, Драко. Его зовут Живоглот, — Гермиона закусила щеку изнутри, сдерживая смех. Драко нахмурил брови. Его ладонь слегка сжала её плечо. — Что?

— Ты первый раз назвала меня по имени, — сказал он хрипло. — Я узнал давно, что вы расстались. Примерно год назад. Я не мог с тобой связаться, найти или узнать, где ты живешь. Была мысль обратиться к Поттеру, — признался он, спустя небольшую паузу. — Да, не смотри так на меня. Видишь, до чего ты меня довела. А потом вещатель…