Позволь желаниям сбыться

– У нас нет договора, – Максим уперся руками в бока и яростно сузил глаза. – Вы не сдаете квартиру, вы берете себе раба! Как же я намучился с вами и как давно хотел это сказать. Вы сущая ведьма, Алевтина Семеновна! – женщина побелела от шока и схватилась за сердце. – И не надо мне тут концерты устраивать! Не забывайте, что именно я забирал ваши анализы из поликлиники. Между прочем, ходил перед работой, хотя вы на пенсии, но были слишком заняты тем, что внушали своим детям чувство вины за больную мать, хотя сами здоровее здорового! – блондин покраснел от злости, вспоминая все многочисленные визиты и просьбы, которые терпел из-за возможности снимать жилье. – Вы заставляли меня слушать повесть о каждой вашей знакомой, да еще и осуждать бедную женщину, за каждую лишнюю шоколадку с пенсии, которую она почему-то не отдает детям, когда сами вы не помогли им и рублем! Что говорить, они снимают квартиру у чужого человека, а вы свою сдаете! Не отдали ее своему же сыну, потому что не можете простить ему свадьбу, из-за которой вы перестали быть единственной женщиной в его жизни! – Макс сгреб в пакет все, что было на полке в прихожей. – И я больше не собираюсь теперь ваш сварливый характер! Не секунды больше! – он посмотрел на друга. Хорошо, что пока он впечатлял старуху тирадой, брюнет незаметно вынес его вещи к такси, что позволило ему быстро и эффектно покинуть старую квартиру со столь ненавистными его сердцу обоями в цветочек.

Ветхая квартира Кости оказалась до краев заполнена всевозможными сумками и пакетами. Удивительно, каким неудобным может стать присутствие одного человека в твоей квартире. Костя почесал свои короткие волосы и проверил телефон: ответа от Зои все еще не было. Интересно что она делает, пока он тут оккупирован модными костюмами и разноцветными рубашками. Мужчина вообще может носить ярко-розовый цвет?

В это время Зоя наносила последние штрихи на почти готовый портрет. На столе все еще лежал карандашный набросок, на который она ни разу не посмотрела. Она помнила каждую его черточку, каждый мускул: такие гармоничные черты лица, крупные темно-синие глаза, широкую слегка небритую челюсть, и родинку, которая расположилась на щеке прямо возле переносицы. Да, на нее с портрета определенно смотрела его копия. Такой, каким она его запомнила: сильный, поэтому спокойный.

Блондинка откинула со лба густую челку и посмотрела на часы в мастерской. Кажется, она проработала много часов. Нужно хоть что-то поесть и войти обратно в человеческий режим. Это капризная муза совсем выбила ее из колеи.

Зоя взяла свой массивный оранжевый кошелёк и спустилась по широкой лестнице прямиком на улицу. Жизнь в центре дарит многие блага человечества. Взять хотя бы круглосуточную вечеринку. Ты всегда в центре событий. Даже один не бываешь одинок. Но эта яркая художница не боялась одиночества, она его страстно любила. Вдыхая прохладный воздух, она восторженно прикрыла глаза и зашла в свою любимую кофейню. Это было маленькое уютное помещение на первом этаже старинного дома. Пространство вмещало только широкую витрину и несколько аккуратных вечно занятых столиков. Работала ее любимая смена, поэтому светловолосый бариста одобряюще улыбнулся постоянной клиентке.

– Слушаю, – его невероятно белые зубы всегда привлекали ее особое внимание.

– Американо большой, сэндвич с курицей и пирожное «черный лес». Все с собой, пожалуйста, – она улыбнулась кивающему парню и поправила ворот кожаной куртки. Пока ее заказ упаковывали, она обнаружила, что, как всегда, оставила телефон дома. Это было ее личной формой амнезии: забывать о существовании мобильной связи. Значит музыка в наушниках отменилось, будем слушать то, что предложат уличные напевы. В сквере всегда собираются молодые и непризнанные.

Погода позволила расположиться на деревянной лавочке. Как и предполагалось, молодые музыканты наигрывали старые треки, а серые глаза Зои внимательно смотрели на знаменитый памятник. Почему-то, они всегда наводили на нее тоску, как тогда в Ярославле. Ей было десять, а родители поехали на конференцию и взяли ее с собой, потому что она отчаянно просилась. Именно там она поняла, что искренне ненавидит скульптуру, точнее ее особый жанр, а именно изваяния в честь того или иного исторического персонажа. И дело не в том, что они были плохо сделаны или обездвижены. Из-за них становилось очевидно, что великие люди мертвы. А Зоя всегда представляла их живыми через то, что они создали (всех, кроме Ленина, его мавзолейская кома вполне оправдана). Вот-вот по Чистопрудному бульвару пройдет сам Грибоедов в хорошо сшитом костюме с мыслями об очередной сцене в еще недописанной работе «Горе от ума». Как бы она хотела обсудить с ним эту великую книгу!

Знаменитые философы, ученые, литераторы, музыканты. Они навсегда живы в своих шедеврах, так зачем делать из человеческого тела навсегда застывшую фигуру?