Позволь желаниям сбыться

Ранней весной, когда холодный туман сильнее обычного взял в плен серый Лондон, на широкой улице появилась девушка шестнадцати лет. Она была одета настолько бедно, насколько была голодна. Совсем одна, она брела по пустому вечернему городу, даже не надеясь выжить. Ноги сами привели ее к магазину цветов. Не сумев оттащить себя от витрины, она все смотрела на прекрасные букеты и думала, что человек похож на сорванный цветок гораздо сильнее, чем думает. Они так же цветут и радуют глаз, но не способны выжить, не чувствуя почву, не имея корней. Такая участь постигнет и ее в этом чужом месте без поддержки и помощи.

– Ты совсем замерзла. Зайди внутрь, – молодой человек лет двадцати в элегантном костюме нежно улыбнулся и подал девушке руку. – Как тебя зовут?

– Анна, – голос нищенки прозвучал еле слышно. Силы совсем покидали ее.

Как только они вошли в двери, лавочник бросился к ним навстречу, и уже как будто сквозь пелену сна она слышала распоряжения о бульоне и одеяле. Ее накрыла тьма».

Отложив письмо, Дон открыл окно на улицу и закурил вторую сигарету. Он вдумчиво смотрел вдаль, и даже Бог не смог бы догадаться о его мыслях. Как только последние остатки истлели в пепельнице, он ухмыльнулся, подумав, как можно не подписать послание. Моветон.

В дверь постучали, и на пороге появилась Андреа.

– Доброй ночи. Завтра мы отправляемся в путь, – брюнетка откинула с плеча объемные кудри, но это не произвело никакого эффекта. – Я бы хотела взять подругу с собой.

– Очень хорошо. Чем больше людей, тем веселее. Держи меня в курсе событий, – туманные черные глаза все еще смотрели сквозь нее куда-то вдаль. Андреа несколько минут помялась с ноги на ногу в надежде на комплимент, но так и не смогла привлечь внимание Дона.

– Как будет угодно, – она фыркнула и обиженно развернулась, но мужчина окликнул ее, все также смотря в сторону.

– Я хочу, чтобы ты проследила за золотыми конвертами. Все они должны попадать мне в руки как можно скорее. Где бы они ни были и у кого. Это понятно?

– Конечно, – испанка с облегчением закрыла дверь и с радостью побежала к себе. Она не будет одна. У нее есть компания для путешествия с этими нищебродами. Уже завтра она снова вдохнет в себя арабскую ночь. О, дивный восток!

Макс видел уже седьмой сон о прекрасной восточной царице, которая влюбляется в него и бросает все богатство во имя смелого блондина. Костя улизнул из дома, как только он уснул, чтобы избежать расспросов. Сейчас он стоял возле высокого серого здания в самом сердце старой Москвы. Удивительно, они с Зоей жили так близко, и никогда до этого он не видел ее прекрасного лица.

Интересно, он правильно выбрал одежду? Джинсы и светло-бежевый свитер с кожаной курткой, это же нормальный наряд для прогулки? Может, стоило надеть рубашку? Он внимательно осмотрел себя в витрине поблизости. Вроде ничего, светлые цвета подходят брюнетам. Так женщина в магазине сказала. Нет, он явно хуже своего портрета. Удивительно, каким он был в ее глазах.

Пропищал домофон и на оживленной улице показалась хрупкая фигура Зои. Уже никогда Косте не забыть ее вязаное платье в цвет глаз, черное пальто и высокие массивные сапоги. На таких каблуках она почти сровнялась с ним ростом, но все равно безбожно отставала.

– А вот и Дориан Грей, – он театрально раскланялся, чем вызвал тихий смех, от которого сердце перевернулось. Покраснев, он выпрямился и достал из кармана пышную белую розу. Еле крупная рука не переставала дрожать.

– Спасибо, – ее холодные пальцы еле коснулись его кожи. Она прижала цветок к губам, и Костя пожалел, что родился человеком. Они оба были смущены своими мыслями и желаниями. – Кофе?

Виноват черный напиток или звездная ночь прямо с картины Ван Гога, но уже через полчаса они чувствовали себя так, будто знакомы целую вечность. С кем еще может быть так просто и весело? Может, это и есть родственная душа?

– Что поделать? На твоем портрете я так хорош, что как Нарцисс влюбился сам в себя, – брюнет обнял себя с силой и закатил глаза.

– Каждый человек – шедевр, – блондинка откинула с лица густую челку, ее нога поехала на очередном цветном листке, и она вскрикнула, чувствуя, что теряет равновесие. Малиновый латте выпал из рук, она цеплялась за воздух, но пустоту вокруг в мгновение заменил ее спутник. Сжимая в руках ворот его куртки, она чувствовала крепкую опору. Синие глаза почему-то казались туманными и такими поглощающими. Кажется, целую вечность она могла бы смотреть в эти бесконечные глаза. По сердцу одна за одной прокатывались теплые волны, земля уходила из-под ног, и весь мир вокруг вдруг стал тихим и незначительным.