Позволяю любить

Виктор бесцельно перекладывал с места на место бумаги на столе, бегло просматривал странички. Полный аут. Положение вне игры. Корабль сел на мель, капитан утопился. Чем больше он смотрел на документы, тем прочнее утверждался во мнении, что положение безнадежно. Но надо срочно что-то придумать. Может быть, завертеть какой-нибудь новый проект, бросить на него все оставшиеся деньги, рискнуть, чтобы получить прибыль, которая спасет положение? Но это должна быть не просто прибыль, а сверхприбыль. Небывалая ранее. Нужен не просто проект, а нечто яркое, впечатляющее, захватывающее. Такой проект должен взорвать зрителей.

Ничего подходящего в голову не приходило. Все предложения, которые поступали, были неинтересны, а сам он был не в состоянии что-либо придумать. Творческий кризис…

Такие моменты наступали у него и раньше — тогда оставалось только переждать. Со временем все проходит, и идеи одна другой лучше опять так и прут, только успевай записывать. Периоды спада и творческого ажиотажа всегда сменяют один другого, и это никогда прежде не вызывало у него беспокойства, потому что у него было время и финансы, чтобы спокойно переждать штиль. Это даже нравилось. В такие дни он отдыхал, отключая телефон, уединялся или делил свободное время с девушкой, получая удовольствие от радостей жизни. А потом — с новыми силами приступал к новым делам, почувствовав, как подкатывает новая высокая волна вдохновения, несущая оригинальные бизнес-проекты, планы, сценарии шоу…

Но сейчас не было ничего. Ни свежих идей, ни времени, чтобы ждать, когда пройдет апатия. Как ни напрягал он мозги, ничего не получалось! Не придумывается, и все тут!

Виктор разочарованно отбросил блокнот, и в этот момент взгляд его наткнулся на конверт, который ранее он не заметил. Весь облепленный марками, адрес — на иностранном языке… Письмо из-за рубежа.

Это что-то новенькое. Деловых партнеров за границей у него вроде бы нет, родственничков тамошних он тоже не припоминал. Если только после аварии в нем засела выборочная амнезия: тут — помню, там — не помню… Странно…

Он повертел конверт в руках, даже понюхал зачем-то, а после открыл. В конверте лежал небольшой листок. Разворачивая его, Виктор ощутил тонкий аромат. Ну надо же! Написано на специальной ароматизированной бумаге. Он с трудом разобрал на конверте адрес — письмо, оказывается, пришло из Франции.

Вот дела!

Текст был написан на русском языке. Виктор с облегчением вздохнул: хорошо хоть голову не надо ломать над срочными поисками переводчика. Текст был написан очень грамотно, причем — разборчивым элегантным почерком.

Он прочитал:

«Уважаемый господин Б.!

Наверное, вы удивитесь, увидев это письмо. Но и наше удивление безмерно.

Адвокатская контора, чьим представителем я являюсь, приложила немалые усилия, чтобы разыскать вас о далекой и заснеженной России. Мы вели ваши поиски по просьбе нашей клиентки и очень большого друга, Эльзы Францевны Добертау, которая недавно узнала, что вы являетесь ее дальним родственником. Мадам Добертау уже не молода и, обладая крайне немалым состоянием, весьма обеспокоена вопросами составления своего завещания.