Позвольте представиться, Маргарита Васильевна — попаданка

— Было бы неплохо, — улыбнулась я, получая удовольствие от нашего спора. Сам виноват, я его предупреждала. — Жаль, это невыполнимо. Значит, деньги не поступали? Но кабинет же вы можете мне выделить? Только не говорите, что в таком большом здании нет свободных помещений.

— Хорошо, кабинет будет, — пошел на попятную Вениамин Савельевич.

— И служебная квартира, — усилила я давление.

— Квартир пустых нет! — рявкнул чиновник, у которого уже дергался глаз.

— А об этом надо было думать раньше. До того как вы решились обмануть его величество! Но я пойду вам навстречу. У вас есть неделя, чтобы найти для меня подходящую квартиру на территории академии. Большую я не прошу, главное, чтобы была спальня, кухня и санузел. И не забудьте внести мою фамилию в ведомость зарплат. Кстати, какое у меня будет жалованье?

— Маргарита Васильевна, не доводите до греха, — рассвирепел ректор. — Уйдите сами, пока я не поддался искушению и не выставил вас силой!

— Вениамин Савельевич, не надо мне угрожать, а то я тоже могу поддаться искушению и рассказать всем о вашей любовнице. Интересно, как скоро эта информация дойдет до вашей жены?

— Да нет у меня любовницы! Нет! Я люблю свою жену! — заорал он, багровея и хватаясь за сердце. Дверь в кабинет распахнулась и вбежала Лидия, испуганная и растерянная.

— Венечка, ну что ты, тебе же нельзя так волноваться, — кинулась она к нему на грудь, ласково прижалась и зашептала какие-то нежные глупости.

— Лидия моя жена, — чуть успокоившись, признался ректор, обнимая юную красавицу. Девушка под моим ошеломленным взглядом смущенно улыбнулась и с восхищением посмотрела на своего мужа.

— Не понимаю… — буркнула я, пытаясь поймать разбежавшиеся мысли. Нет, то, что ректор позарился на молодость и красоту, это как раз понятно, но Лидия же, мягко говоря, глупенькая. Вот как образованный, умный мужчина мог выбрать женщину, в голове которой гуляет ветер?

— Да, у нас большая разница в возрасте, но мы любим друг друга, — вскинулась девушка, загораживая собой Вениамина Савельевича, как наседка своего птенца.

— Не понимаю, почему твой муж стесняется такой красивой и любящей жены? — подумав, я немного изменила заготовленную фразу. — Лидия, неужели тебе приятно, что окружающие люди считают тебя любовницей?

— Вы все неправильно поняли, Маргарита Васильевна, — пустился в объяснения ректор. Но тут его женушка всхлипнула, и все внимание он обратил на нее: — Любимая, никто тебя не считает любовницей, поверь. Я с гордостью рассказал бы всем о нашем браке, но тогда тебе пришлось бы уволиться. По уставу академии близкие родственники не могут работать в подчинении друг у друга. Мне пришлось бы нанять новую секретаршу…

— Никаких секретарш! — вскинулась Лидия, мигом забыв про свою обиду. — Я не дам какой-нибудь молоденькой фифе разрушить нашу семью!

— Вениамин Савельевич, вы могли бы нанять секретаря, — ехидно заметила я, посмеиваясь над словами Лидии. Интересно, а «молоденькая фифа» в ее понимании — это пятнадцатилетняя студентка, что ли? — То есть молодого мужчину, а не девушку. Тогда Лидия ждала бы вас дома, готовила всякие вкусности и не переживала за ваш брак. К тому же вы ведь планируете завести детей?

Лидия энергично закивала головой, взгляд ее затуманился, похоже, она уже видела себя счастливой матерью. Ректор же не выглядел воодушевленным.

— Да, конечно, но сейчас об этом еще рано говорить.

— Для Лидии, может быть, и рано, а для вас, Вениамин Савельевич, скоро будет поздно. Смотрите, как бы вас не обошел какой-нибудь молодой и прыткий аспирант. — В душе я веселилась, наблюдая за ревнивыми всполохами в глазах ректора. Но была еще и легкая зависть к чужому счастью, поэтому я поспешила вернуться к нейтральной теме: — Но мы отвлеклись. Вениамин Савельевич, давайте не будем ругаться и подумаем вместе, как решить небольшую проблему, которую вы, собственно, и создали. Вы же понимаете, что я не буду бесплатно заниматься с вашими детьми? Только не надо обвинять меня в меркантильности, эта роль всецело принадлежит Мстиславу Федоровичу.

— Маргарита Васильевна, вы просите слишком много, — попытался воззвать к моему разуму ректор, в нежных руках Лидии он практически успокоился.

— А что вы хотели? Чтобы мы с детьми сели в каком-нибудь затхлом помещении, в котором нет ничего, кроме пыли и сломанной мебели, и повели патриотические беседы? Вы понимаете, что даже занятия домоводством требуют средств? Нужны: обустроенное помещение, плита, столы, посуда, продукты…

— Да вы в своем уме?! Вы хоть представляете, сколько академия истратила денег на ремонт вашего общежития?! — начал заводиться ректор.

— Венечка, а если отдать им алхимическую лабораторию? — погладив мужа по плечу, тихо спросила Лидия. — Там и столы, и плиты, даже какая-то стеклянная посуда оставалась…

— Любимая, ну о чем ты говоришь, она же лет пять пустует. А ремонт там не делался лет тридцать, не меньше.