Позвольте представиться, Маргарита Васильевна — попаданка

— Но там… — попробовала возразить Лика, видимо пытаясь не пустить принца туда, где еще не убрали. Ан нет, девушка защищала Яну, которая, стоя на стуле, домывала окно. После перенесенных потрясений и лечения в лазарете она еще выглядела бледненькой и грустной. А коротковатое серое платьице, наверняка купленное пару лет назад, когда девочка была помладше, с передником в ромашку и такой же косынкой, делало Яну совсем ребенком. Ну просто обнять и плакать. Вот только так я думала до того, как меня захлестнули чувства Радована. Я на несколько секунд смогла посмотреть на Яну глазами парня: девушка казалась удивительно милой с выбившимися из-под косынки волосами, а ее голубые глаза могли соперничать по красоте с небом. Ее даже пыльный след на щеке не портил, а только оттенял белизну кожи.

Я вздрогнула, инстинктивно стараясь отгородиться от чужих эмоций, которых было с избытком на несколько квадратных метров кухни. Не скажу, что у меня сразу получилось, но стало немного легче. Черт, мне просто жизненно необходимо научиться контролировать свой дар! Или правильнее назвать его проклятием? Ведь это очень неприятно — ощущать чужие эмоции. Будто подсматриваешь за чем-то сокровенным. Хотя имелся в происходящем и плюс, теперь я не сомневалась в искренности чувств Радована, потому что только влюбленный человек смог бы увидеть в этом тощем напуганном воробье — сегодняшней Яне — сказочную синюю птицу. Девушка нас заметила, и мой внутренний мир подвергся повторной атаке, но я уже приготовилась, поэтому справиться с желанием обнять паренька удалось достаточно просто. Но жажда срочно покинуть кухню и оказаться подальше от этих двух несчастных влюбленных возросла неимоверно. А может, если удастся убрать их обоюдное отчаяние от неразделенной любви, находиться в одной с ними комнате станет для меня не так опасно?

— Вижу, здороваться друг с другом вы не торопитесь, но это ваше дело. Просто хочу прояснить один момент, — начала я налаживать мосты для примирения двух подростков. — Радован, ты согласен, что у Яны есть повод на тебя обижаться, а возможно, даже ненавидеть?

Парень вздрогнул от моих слов, опустил взгляд и кивнул.

— Яна, вам учиться вместе не один год, к тому же Радован извинился и понес наказание. Я понимаю, сразу простить такое невозможно…

— Я простила, — почти шепотом произнесла девушка, стремительно краснея и портя мне своими словами весь воспитательный процесс.

Принц вскинул голову, его душа моментально наполнилась счастьем и надеждой, а на лице стала расплываться улыбка, немного самодовольная, я бы сказала.

— Спасибо, — выдохнул он и, кажется, собрался заключить Яночку в свои объятия.

— Это она из жалости, — шепнула на ухо парню, забирая у него сумки. — Но тебе же от нее совершенно другие чувства нужны? Не испортил бы ты все опять. Яна, налей, пожалуйста, Радовану чай, а я пока продукты разложу, — мягко попросила и быстренько спряталась за дверцей холодильного шкафа.

Мне не надо было видеть, чтобы понять, чем сейчас занимаются оба моих страдальца. Яна ополоснула руки, включила плиту, поставила чайник. Принц сел за стол и, судя по его эмоциям, теперь неустанно следил за девушкой. А она была смущена и растеряна, поэтому я совершенно не удивилась, когда через некоторое время услышала ее вскрик. Выглянула из-за дверцы и увидела весьма символичную картину: Яна у плиты со слезами на глазах, а Радован дует на ее обожженные пальчики, поднося их практически к самым губам. Я почувствовала себя лишней и тихо ретировалась в гостиную.

— Маргарита Васильевна, — тут же бросились ко мне девочки с горящими от любопытства глазами. Судя по тому что я практически в них врезалась, выходя из кухни, они наверняка подслушивали. — Яна с Радованом помирились?

— А должны были? — удивилась я такому единодушному порыву.

— Конечно, они же любят друг друга, — мечтательно произнесла Лика.

— Откуда ты знаешь?

— Так видно же, — настала очередь удивляться Нелли.

— Ну да, все видят, кроме них, — сказала я, садясь на диван.

— С влюбленными всегда так, — глубокомысленно заметила малознакомая девочка. Она оказалась в нашей компании из-за владения красивым музыкальным инструментом, больше всего он походил на домру, вот только струн было пять, а не три.

— Это точно, но мы вмешиваться не станем, чтобы не оказаться виноватыми. Давайте пока повесим новые шторы, — поднялась я, все же время шло, и надо было действовать. Пусть разум говорил, что Мстислав не придет, сердце все равно надеялось и верило.

— Ой, а у нас есть для вас подарок к новоселью. — Лика потянула меня за руку в альков с кроватью. — Я когда ехала в академию, мама дала мне с собой комплект постельного белья. Вы не подумайте, оно новое. Просто для широкой кровати, и я им не пользовалась. Красивое, правда?