Позывной ’Хоттабыч’ 3 (СИ)

Титан рванул мне наперерез, но неожиданно под его задранной ногой возникла обширная и толстая ледяная проплешина. Похоже, подоспела помощь Кощея, ибо никто в нашем маленьком отряде не обладал Даром Заморозки. Ну, кроме меня… Но так четко сработать, я бы не сумел. Чудовищная пятка Титана проскользнула по льду, и Великан, не сумев удержаться на ногах, всей тушей громыхнулся на землю, продавив в ней основательную вмятину. Земля сотряслась, словно в эпилептическом припадке и пошла «волной», сбившей меня с ног и накрывшей кучей почвы и каменной крошки. Пока уродец барахтался, из развалин, словно чертик из коробочки, выскочил Кощей и стремительно побежал ко мне. Одним движением руки он выдернул меня из-под завала и придал «дополнительное ускорение», едва не отшвырнув меня прочь, подальше от бушующего Гипериона.

- Беги! – крикнул он мне вслед. – Как Резерв? – Мысленно добавил он. – Есть надежда?

- Наполняется! – Улепетывая во все лопатки и не оборачиваясь, сигнализировал я. – Еще немного и вдарю!

- Я попытаюсь придержать своего «дедулю»… - сообщил он в ответ. – Но и ты не тяни!

Уж я-то точно тянуть не буду! Вдарю, сука, так что костей не соберет! Я уже чувствовал нестерпимый жар в груди – моя Энергетическая Система вот-вот должна была выйти на «боевой режим».

Кощей, не теряя времени, хлестанул «поверженного» Гиганта каким-то особо мощным Заклинанием Холода, отчего Гиперион полностью превратился в огромную ледяную глыбу. Его активность упала до нуля, но я-то видел, что внутри прозрачного айсберга, в который обратился Титан, тлеет «огонек». Кощей не останавливался, продолжая наращивать вокруг Гипериона толщину Магического льда. Искорка в толще льда замерцала сильнее и интенсивнее, а замороженная глыба начала мелко вибрировать и потрескивать в такт мерцания огонька.

- Все, я пуст! – Донесся до меня мысленный глас Кощея. – Теперь только ты, старик!Не подка…

Закончить фразу Асур не успел – огонек внутри ледяной глыбы ослепительно полыхнул, и она резко взорвалась, усеяв окружающее пространство мириадами хищных обломков. Кощея снесло ударной волной и посекло бритвенно-острыми осколками, только кровища в разные стороны брызнула, на секунду зависнув в воздухе рубиновым туманом. Не уберег его доспех от собственного Магического Льда. И не известно вообще, выжил наш друг-переросток после такого удара, или нет? Задумываться об этом времени не было – счет шел на секунды, а, возможно, и на доли секунд.

На месте ледяной глыбы бесновался огненный Гигант. Он уже не вспыхивал время от времени, а пытал ослепительно ярким факелом, поливая округу потоками жидкой горящей плазмы, словно из брандспойта. Но я уже был к этому готов – мой наполненный Силой Резерв трещал по швам, а Энергетическая Система только и ждала моего приказа. И время, подчиненное моей воле, послушно остановилось. Все вокруг превратилось в статическую картинку. Этакая голограмма в режиме супер реальности. Я чувствовал, как подрагивает остановившийся маятник четвертого измерения [1], и понимал, что и сейчас тоже в силах откатить его назад – Энергии на это действие хватало с лихвой.

[1] Четвёртое измерение в теории относительности — время, четвёртая размерность наряду с тремя пространственными (длиной, шириной и высотой).

И самое интересное, что даже с остановкой времени, Энергия от Гипериона продолжала поступать. Что ж, значит, можно не мелочиться, не размениваться по пустякам. И я вхреначил всей мощью, которую смог выплеснуть одномоментно, прямо под ноги замершему Огненному Гиганту. После «стремительно» отбежал подальше, чувствуя, как привычно ступни начали погружаться в податливую землю, и отпустил на свободу временной поток. В этот раз землю колыхнуло не в пример предыдущему, но я прочно стоял на своих двоих, словно намертво «прирос» к поверхности. А вот под полыхающим Титаном разверзся огромнейший провал, который глубиной, как я надеялся, дотянется до самого центра земли. И откуда этой твари уже не будет обратной дороги.

Великан со свистом ухнул в этот провал, не успев издать даже звука. А я стоял на краю пропасти и победно улыбался. Мало того, я приказал разлому сомкнуть края, проделав это несколько раз, чтобы этого собачьего потроха наверняка размололо в труху природными жерновами. И только после этого осел на землю на абсолютно потерявших чувствительность ногах. Тяжёлое дыхание с хрипами вырывалось из моей груди, а сердце никак не хотело останавливаться.