Портал закрылся, оставив нашу разношёрстную компанию в большом и прекрасном зале, сплошь отделанном светлым мрамором. По сравнению с темной и мрачной костяной усыпальницей Кощея, освещаемой лишь «живым» мерцающим огнем, здесь, казалось, светились сами стены. Перемена интерьера оказалась столь разительной, что у меня на мгновение «в груди дыханье сперло». В середине залы возвышался просто колоссальный составной чашевидный фонтан, высеченный неведомыми скульпторами из единого куска какого-то белоснежного камня.
Задрав голову, я попытался проследить, как на неимоверной высоте, я даже затрудняюсь сказать на какой, низвергалась, переливаясь из одной резной чаши в другую, подобно небольшому водопаду кристально чистая вода. После душного и спертого воздуха Мавзолея, наполненного сухими пыльными миазмами смерти и прогорклым паленым маслом, чадящим и сгорающим в огне светильников, от фонтана несло настоящей живительной прохладой. Вокруг самого фонтана плескалось самое настоящее озеро, закованное в шлифованные мраморные берега. Подскочив к самому краю воды, я опустился на колени и, сложив свои мозолистые ладони лодочкой, зачерпнул освежающей влаги.
Омыв закопчённое и вспотевшее лицо, я не удержался и…
- Хоттабыч! – Хлестанул меня по ушам запоздавший окрик командира. – Не смей, дура…
Но было поздно – я уже с наслаждением глотал эту воду - «сладкую» и, показавшуюся мне самой вкусной на свете. Такой я вообще не пробовал в этой жизни. По моим дряблым мышцам словно свежий ветерок пробежал, вымывая из них напрочь всю накопившуюся усталость. Да я себя бодрее почувствовал, чем даже после лечебного сеанса профессора Виноградова. Словно добрых три десятка годков с плеч сбросил.
- Ты чего творишь, старая сволочь? –Накинулся на меня подбежавший командир. – А ну отравленная?
- Командир, не бузи! – Пребывая едва ли в эйфории от бодрящего действия этой волшебной субстанции, так восстанавливающей силы, что хоть прямо сейчас в пляс готов, попросил я Головина. – Лучше сам этой водицы испей! Гарантирую – есть чему удивиться!
- Да, бл... – В сердцах выдохнул командир, но его перебил подбежавший Хартман:
- Что… - запыхавшись произнес он. – В чем дело, герр оснаб?
- Да ни в чем! – раздраженно бросил князь. – Вот этот вот, выживший из ума старикан, додумался хлебнуть водички из незнакомого источника! Совсем уже деменция мозги сожрала, Хоттабыч? Думать головой совсем разучился? Ты, мля, как дитё малое, право слово…
- А выглядит вода просто шикарно! – облизнув пересохшие губы, произнес оберштурмбаннфюрер.
Что и говорить: имидж ничто – жажда все! Не дай себе засохнуть! Ну, вот откуда только из меня все это дерьмо лезет? Ничего путного и нужного иной раз вспомнить не в состоянии, а какая-то гребаная реклама, какого-то гребаного «Спрайта» - нате! И, похоже, даже на смертном одре это говно из головы окончательно выкинуть не удасться. Надо будет самому себе Ментальный Блок на всю эту мутосрань из оставленного в прошлом (или в будущем?) телеящика поставить. Мозголом я, в конце концов, или хрен с горы?
- Не спеши, Роберт! – Остановил страдающего от жажды немца командир. – Подождем немного…
- И правильно! – поддержал я оснаба. – У меня регенерация сейчас – просто огонь! Даже если эта водичка мне пузо разъест, легко зарастить смогу. Но, думаю, это не понадобится – явно лечебная водица! Почище «Нарзана» и «Боржоми» вместе взятых! Вштыривает сразу, только глаза на лоб лезут!
- Вы это о чем? – К нам подошел азиат, тоже находясь под впечатлением от величественности данного места.
- Хоттабыч воды хлебнул, - пояснил командир. – Вот, ждем «ответной реакции»… - Совсем не весело усмехнулся он.
-