Позывной ’Хоттабыч’2

— Вы знаете, князь, я сам не до конца понимаю, как подобное… э… Создание, просто я не могу подобрать для него иного термина, могло вообще существовать, — признался Атойгах. — На его Ауре, Энергетическом теле, Душе — называйте это так, как вам привычней, лежит отчетливая печать смерти! И это вам подтвердит любой, даже самый слабенький Шаман, едва-едва достигший Просветления. А его бренная оболочка — вообще какой-то чудовищный нонсенс! Ошибка природы! Просто какой-то бред сивой кобылы! Я отчетливо «вижу», что этому телу — от силы двадцать — двадцать пять лет! И в тоже время, не менее отчетливо «вижу» — ему за сотню! И, что самое странное, — Шаман с полным недоумением развел руками, — рядом маячит цифра уже в несколько тысячелетий, словно у какого-нибудь особо древнего и могучего Духа-Тёсь! Может быть, вы меня просветите, ваше сиятельство, что это за Создание?

— Неужели Духи вам ничего не нашептали по этому поводу, хам Атойгах? — вкрадчиво поинтересовался оснаб. — Ведь они почти всезнающи и всеведущи. Ну, по крайней мере, так говорят…

— Вот именно, что почти, — усмехнулся Хозяин Абакана. — Как оказалась, они не всеведущи, кто бы чего не говорил. И иногда их очень сложно понять. Но вам повезло… вернее, вашему очень загадочному приятелю, — поправился он. — Ведь это именно Тёсь сообщили мне, что остатки Праны старичка полностью исчерпаны, и его бренное тело осталось совсем без «топлива» и вот-вот окончательно умрет…

— Постойте, Атойгах Чапрахович! — воскликнул оснаб, прерывая Шамана и хватаясь руками за голову. — Я уж совсем ничего не понимаю! Пятью минутами ранее вы утверждали, что «невозможно убить то, что уже мертво»! Это же ваши слова? Но сейчас вы утверждаете совершенно обратное — что он мог умереть… Так он жив, или, все-таки, мертв?

— Прямо-таки непосильную задачку вы мне задали, князь! — расхохотался в голос Великий Черный Шаман. — Вам знаком такой научный термин, как «кот Шрёдингера» [1], Дмитрий Александрович?

[1] Кот Шрёдингера (в оригинале — «кошка») — мысленный эксперимент, предложенный одним из создателей квантовой механики Эрвином Шрёдингером в 1935-ом году при обсуждении физического смысла волновой функции. В ходе эксперимента возникает суперпозиция живого и мёртвого кота, что выглядит абсурдно с точки зрения здравого смысла.

Вревский, успевший немного оклематься и подняться на ноги, тоже подтянулся к собеседникам, стараясь не пропустить не единого слова из обсуждения объекта его меркантильного интереса. Эти сведения, если все пройдет так, как он планировал провернуть, только повысят его ставки в Рейхе. А на данный момент они уже и так довольно высоки!

— Кот Шрёдингера? — с недоумением произнес оснаб, не знакомый с подобным термином.

— Ну, что же вы, Дмитрий Александрович, так от жизни-то отстали? — слегка «пожурил» заключенного контрразведчика Великий Шаман. — Самообразованием нужно обязательно заниматься — современная наука отнюдь не стоит на месте! И не только Магическая. У меня вот, например, три высших образования и докторская степень, полученных в лучших университетах мира: Оксфорд, Кембридж, Йель! — похвалился он своими "научными" достижениями. — В свое время мой батюшка, достопочтимый хам Чапрах, можно сказать, насильно заставил меня учиться! А я втянулся со временем и не останавливаюсь на достигнутом…

— Да просто делать вам нехрен, Атойгах Чапрахович! — не удержавшись, грубо фыркнул осаб. — Времени свободного валом, и денег куры не клюют! И на отечество ваше враг не нападает! Я бы, да и любой другой на вашем месте, тоже самообразованием от скуки занялся б…

— Уели, Дмитрий Александрович, нечего сказать! — Совсем даже и не обиделся Шаман. — Но, смею заметить, не любой бы, совсем не любой! Но, не будем об этом! Что же касается парадокса Шрёдингера, в двух словах могу так пояснить: иногда в жизни могут складываться такие ситуации, когда один и тот же объект исследования может одновременно пребывать в двух взаимоисключающих состояниях. Как кот Шрёдингера — живой и мертвый в один и тот же промежуток времени. Парадокс!

— Хоттабыч, значит, тоже парадокс?

— Несомненно! — подтвердил хам Атойгах. — Только с ним все немного сложнее… Может быть, пройдем в мой кабинет? — предложил он. — Как говорите вы — русские: в ногах правды нет. А за вашим Хоттабычем последит мой сын — Арыхпай. — Великий Шаман сделал знак секретарю, указав на неподвижное тело.

— Хорошо, Великий Шаман! — понятливо отозвался секретарь.

— Я не против, — согласно кивнул оснаб, — так будет удобнее.

— Пройдемте… И да, Арыхпай, — вновь обратился к сыну хам Атойгах, — пусть остальных задержанных везут на поселение. А князя с его друзьями мы доставим позже.

— Распоряжусь, отец, — нейтрально произнес Арыхпай.