Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин

Вячеслав Георгиевич Стельмашук, замполит командира полка, был истинным комиссаром.

Он полагал, что главное в борьбе с врагом – это должным образом проводимая ППР – партполитработа, включая охват масс выпусками стенгазеты.

Осанистый и упитанный, одетый по форме, как на парад, майор вошел и отдал честь.

– Здравия желаю, товарищ полковник!

– Рассупонивайся, – по-простому ответил Быков, – не в штабе.

Стельмашук снял фуражку и аккуратно повесил ее на гвоздь.

– По «делу о шиле»… – продолжил Григорий. – Новости есть?

– Новостей по делу о шиле нет, – ответил майор. В его голосе явно чувствовался украинский говор. – Однако есть мнение, что немецкие диверсанты могут повторить попытку…

– А с чего вы взяли, что шило подсунули немцы?

– К-как?

– Да так. Наш это был.

Микоян почесал в затылке, сбивая фуражку.

– В общем-то, да… – протянул он. – Открыто подойти к самолету и ковыряться в нем мог только человек, на аэродроме давно известный, примелькавшийся. Тут у нас десятки «Яков». Что ж, немецкий диверсант будет ходить и искать нужный истребитель? Да и откуда ему знать, куда шило совать? Он что, нашу машину изучал?

Майор заволновался, поглядывая то на Сталина, то на Микояна.

– Т-товарищ полковник, – еле выговорил он, – вы что же, наших подозреваете? Среди коммунистов полка, комсомольцев и беспартийных не может…

– Может! – осадил его Быков.

Рассудив, офицеры решили устроить ловушку диверсанту.

Степан должен был распустить слух, что сталинский «Як» на сегодня в ремонте.

Так, дескать, подтянуть кой-чего надо на «двенадцатом», дырки залатать, сальники набить…

А замполиту было поручено устроить засаду, прямо на стоянке. Подогнать полуторку, выставить бочки…

Будет, где укрыться парочке скорохватов.

– А что? – взбодрился Стельмашук. – Может сработать!

– Сработает.

– Никуда, гад, не денется! – поддакнул Микоян.

– Действую по вновь утвержденному плану! – торжественно провозгласил замполит.

Из речи тов. Сталина 7 ноября 1941 года на Красной площади:

«…Три четверти нашей страны находились в восемнадцатом в руках иностранных интервентов…

У нас не было союзников, у нас не было Красной Армии, – мы ее только начали создавать, – не хватало хлеба, не хватало вооружения, не хватало обмундирования.

14 государств наседали тогда на нашу страну…

В огне войны организовали тогда мы Красную Армию и превратили нашу страну в военный лагерь.

Дух великого Ленина вдохновлял нас тогда на войну против интервентов…

Теперь положение нашей страны куда лучше, чем 23 года назад. Наша страна во много раз богаче теперь и промышленностью, и продовольствием, и сырьем, чем 23 года назад.

У нас есть теперь союзники…

Мы имеем теперь сочувствие и поддержку всех народов Европы, попавших под иго гитлеровской тирании.

Мы имеем теперь замечательную армию и замечательный флот… У нас нет серьезной нехватки ни в продовольствии, ни в вооружении, ни в обмундировании.

Дух великого Ленина… вдохновляет нас теперь на Отечественную войну так же, как 23 года назад.

Разве можно сомневаться в том, что мы можем и должны победить немецких захватчиков?

Враг не так силен, как изображают его некоторые перепуганные интеллигентики…

Если судить… по действительному положению Германии, нетрудно будет понять, что немецко-фашистские захватчики стоят перед катастрофой…

Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, командиры и политработники, партизаны и партизанки!

На вас смотрит весь мир, как на силу, способную уничтожать грабительские полчища немецких захватчиков.

На вас смотрят порабощенные народы Европы, как на своих освободителей.