Позывной "Курсант" 4 (СИ)

Метла оказалась на том же месте. Скромно стояла в уголочке. Ясное дело, кому она нужна на ночь глядя. Все нормальные люди скоро спать пойдут, а мы еще даже не ужинали.

Я схватил столь нужную сейчас штуковину в руку и рванул обратно. Забежал в зал, подскочил к Большому, сунул ему метлу, затем с такой же экспрессией, на выдохе, рявкнул:

— Ломай!

— Ну буду!

Ленька затряс башкой, а потом вообще швырнул несчастную метелку в Бернеса, который от неожиданности проявил чудеса ловкости, налёту поймав этот веник-переросток.

— Иди ты к черту Реутов! Я ее сейчас сломаю, а потом мне Шипко тоже сломает. Руку, например. У меня ведь две руки! Ни к чему такое барство. Это же казённое имущество! Ломай, говоришь…– Большой сильно нервничал. Ленька явно заподозрил с моей стороны подставу.

— Вот ты придурок… — Я шагнул к Марку, выхватил у него метлу и снова сунул ее Леньке. — Ломай, говорю. Не черенок. Ты внизу, где эти прутья… или как оно там называется… Вот в этом месте ломай! Ты ведь у нас силач. Попробуй сломать там, где много этих… да млять… как их зовут-то. Где много веточек!

— Так оно там не сломается! — Ленька смотрел на меня, как на психа. Правда, надо признать, я и вел себя как псих.

На самом деле, все гораздо проще. Я просто понял, нельзя пацанам драться. В то же время, обиду им на Подкидыша тоже таить нельзя. Но и правду мы сказать не можем. Да, Матвей запорол весь план к чертям. Однако, если сейчас покаемся, потом хрен какую схему провернешь, чтоб крысу зажопить.

— Правильно! — Заявил я с улыбкой на лице прямо Большому в рожу. — А вот так?

Выхватил метлу у окончательно охреневшего Лёньки из рук, кинул ее на пол, наступил на чернок, а потом, наклонившись, отодрал один прутик.

— Видишь? Сломался. А знаете почему? — Я торжествующим взглядом посмотрел на каждого из пацанов по очереди.

— Потому что, когда все прутики вместе, их не переломить. — Ответил Бернес.

— Правильно! В этой дурацкой школе мы не такие как все. Мы — изгои. Вы думаете кто то из курсантов видит в нас братьев по оружию? Да хрен там! Думаете, чекисты искренне хотят сделать из нас разведчиков, потому что их очень интересует наше будущее? Щас! Мы — орудие. Ясно? Инструмент. И такое отношение будет к нам всегда. Но, твою мать! Между собой то зачем вы сретесь? А? Между собой зачем? Нам нужно наоборот держаться вместе. Вместе! Ясно? Как вот эта метла!

Я наклонился, подхватил упомянутый предмет с пола и потряс им в воздухе. Выглядело все это, конечно, слишком пафосно, но пацанам — самое оно.

— Да, Подкидыш что-то натворил. Хорошо. Но ты, Матвей, почему не поговорил с ним сразу, если считаешь, что он не прав? Зачем побежал жаловаться остальным? За спиной, втихую. Хватит так вести себя. Все меня услышали? Хватит собачиться. Давайте реально будем командой. Мы же одни против всех. Неужели не понимаете?

Я замолчал, ожидая, как отреагируют пацаны.

— Ну, что ж… Это было неплохо. — Раздался голос Шипко от входной двери. — По какой причине у вас тут образовался митинг-летучка я узнаю позже. А сейчас взяли ноги в руки и рысью драить полы!

Глава 3 Я получаю повышение, но выглядит оно как-то сомнительно

— Реутов Алексей Иванович…– Задумчиво произнёс Шармазанашвили.

Не знаю, для кого это было сказано, потому что мы оба, и я, и товарищ капитан госбезопасности, прекрасно знаем, мои же официальные данные. Вроде бы никто их не забыл.

Смотрел он при этом не на меня, а вообще в окно. Там, под окном, бодро, с энтузиазмом нарезали круги детдомовцы. Бодрость и энтузиазм демонстрировались ими исключительно назло воспитателю, чей зычный голос доносился даже сквозь закрытую оконную раму.

— Разин! Разин, чтоб тебе! Подтянись. Чего ты трусишь в самом конце?! Вчера вон как резво по Москве бегал. Найти не могли. А сегодня что? Давай! Раз-два… Раз-два…

Шипко, как и обещал, на одном поучительно-показательном процессе помывки полов не успокоился. Я так понимаю, воспитатель пошел на принцип. Поставил себе целью показать детдомовцам, чем будут заканчиваться любые косяки с нашей стороны. Тем более, косяки осознанные. К тому же, думаю, Панасычу от начальства тоже досталось.

Конечно, Ванька рассказал ему печальную историю о том, как он увлёкся какой-то симпатичной барышней. Хотел ее догнать и спросить «за жизнь». Но барышня оказалась неразговорчивой. Как только Подкидыш схватил барышню за руку, она сообщила ему, что прямо сейчас позовет постового, потому как не нравятся барышням странные парни, которые идут за ними след в след на протяжении некоторого времени, а потом еще за руки хватают. В итоге Подкидыш от барышни отстал и ровно в тот же момент понял, что заблудился.

Ну, и конечно же, Шипко в эту историю не поверил. Он сказал, что брехать Иван горазд, но выходит у него это хреново.