Позывной: Москва 14 - 41 (СИ)

Александра огляделась. Она по-прежнему, укрытая одеялом, лежала на кровати в доме, куда они не так давно приехали. Кто-то, как ей показалось, крикнул «Немцы». Не успела она понять, был это сон или явь, как открылась дверь, и в комнату ввалился запыхавшийся Борис.

-Чёрт, кажется, немцы.

-Немцы в нашем тылу? Откуда они здесь взялись? – удивился Николай.

-Посмотри сам, - Борис подошёл к окну и приоткрыл занавеску.

В саду белыми тенями скользили мужские фигуры. Вероятно, они заметили, что в доме кто-то есть и теперь решили проверить, кто.

-Клавдия, Александра, - распорядился Николай, - срочно в подпол.

-А в чём дело?- удивилась приказу Клавдия.

-Смотри, - Борис подвёл её к окну и показал на замершие неподалёку белые фигуры.

-Кто это?

-Вероятнее всего, немецкий десант. Поэтому спускайтесь вниз, а мы постараемся разобраться с ними.

Борис поднял половик, под которым оказался люк, закрывавший вход в подпол. Женщины спустились в маленькое помещение, заставленное пустыми корзинами, у одной из стен расположились полки, на которых удалось разглядеть несколько банок с соленьями. Крышка захлопнулась и наступила кромешная тьма. Правда, через несколько минут проступили серые контуры предметов. Разглядев деревянный ларь, Клавдия пригласила племянницу устроиться на нём. Тишина пугала. Как-то там их спутники? Время, казалось, замерло. Затем раздалась немецкая речь, из которой Клавдия поняла, что говорили об обитателях дома. Вроде бы командир отряда видел кого-то в окне, а в доме пусто. Вскоре голоса стихли. Возникшая тишина пугала и вдруг раздался оглушительный грохот. Казалось, что дом заходил ходуном. Послышались крики, брань, затем тишину разорвали автоматные очереди и вновь тишина. Александра поднялась, чтобы выйти из подпола, но тётка остановила её, предложив ещё немного подождать. Им показалось, что прошло, по крайней мере, не меньше часа и тогда они, наконец, решились покинуть своё убежище. Приоткрыв немного крышку, Клавдия оглядела помещение. Вроде бы никого. Затем она поднялась наверх и, убедившись, что в доме пусто, позвала племянницу. Александра стала подниматься по лесенке, но тут одна из ступенек подломилась под ней и она кубарем скатилась вниз, потеряв сознание. Прошло какое-то и время и, открыв глаза, девушка никак не могла понять, где находится. Вроде бы должна быть в подполе, а оказалась на кровати, укатанная одеялом. Отдыхать? Ну уж, нет! Александра тот час вскочила, как ужаленная, где тётушка, что с ней? Она же пошла узнать, что с Николаем и Борисом. Надо что-то делать, а вдруг с ними приключилась беда. Выручать надобно. Оглядевшись, зацепила глазом простое платье без всяких изысков, надела его, нашла тёплое пальто, валенки, не совсем соображая, что делает, выскочила на крыльцо. На улице царила тьма, и даже луна спряталась за облаками. Внезапно Александра услышала мужской голос.

-Доча, куда это ты собралась в столь поздний час? - удивился её появлению отец.

Тихон Васильевич попыхивал сигарой. Раньше такого за ним Александра не замечала.

-Вот ведь увлёкся на старости, - как бы извиняясь, произнёс мужчина, - только на улице и могу покурить. Матери твоей запах уж больно не нравится. Приходится вот здесь баловаться. Ты мне так и не ответила, куда это ты приоделась?

Саша смутилась. Что сказать, зачем она собралась и куда пошла? Затем решилась.

-Да вот, не спится что-то. Решила свежим воздухом подышать. Скоро снег сойдёт. В июне думаю за границу съездить. Дом хочу во Франции присмотреть.

-Зачем тебе это? У нас дача есть. По твоей прихоти недавно прикупили, аль задумала чего?

-Задумала, батя, задумала.

Тихон Васильевич удивился, раньше Александра вот так вот по-домашнему батей его никогда не называла. Только тятенькой.

-Познакомили вы меня с Алексеем. Скажите, была у вас с матушкой задумка обженить нас?

-Была, - нехотя согласился Тихон Васильевич.

-Так вот, - продолжила Александра. Пришёлся мне по вкусу ваш жених. Теперь давайте думать, пойдут у нас детишки. Выучить их надо всяческим манерам да языкам, а где это лучше сделать как не за границей. Вот я и подумала, что вы с матушкой да внуками в Париж поедете, да там и будете за ними приглядывать, учителей наймёте, а я уж тут как-нибудь с делами управлюсь.

Тихон Васильевич даже поперхнулся, услышав такие речи. Как же так, на покой его с Евгенией Прокопьевной родная дочь хочет отправить. Делами, вишь, займётся, а смыслит ли чего эта пигалица в делах этих? Ой, не простую дочь вырастили на свою голову. Правда, вслух ничего не сказал.

-Надо покумекать. С матерью обсудим, а сейчас пошли, почивать уж пора. Как говорится, утро вечера мудрее.