Позывной «Оборотень»

– Вот именно. Разрешите идти? – спросил Хан, поднимаясь.

– А куда тебе торопиться? Тела ещё не привезли, так что давай лучше посидим и спокойно подумаем, что делать, – ответил генерал, нажимая кнопку селектора.

Приказав сварить кофе, он снова закурил и, откинувшись на спинку кресла, угрюмо проворчал:

– Признаюсь откровенно, я с самого начала не верил в благоприятный исход этой авантюры. В отличие от русских, мы никогда толком не умели воевать.

– С чего вдруг такой пессимизм по отношению к нашим вооружённым силам? – растерялся Хан.

То, что сейчас произнёс генерал Чу, являлось откровенным предательством. Более того, он был просто обязан сообщить об этом разговоре, но майор не спешил с выводами. Отлично зная, что старый генерал ничего не делает просто так, он навострил уши и приготовился услышать что-то интересное. Так и вышло. Сделав глубокую затяжку, генерал дождался, когда принесут кофе, и, глотнув из чашки, заговорил:

– Ещё со времён монгольского нашествия мы только и делали, что приспосабливались. Каждый раз, когда на Поднебесную империю нападали, мы, вместо того чтобы поднять всех крестьян, надеялись только на регулярную армию. Мы научились растворять в своей культуре любого агрессора, но при этом так и не научились хорошо воевать. Первыми изобретя порох и научившись отапливать свои дома при помощи горячей воды, мы так и не научились давать отпор агрессорам. Более того, большая часть всех войн, когда-либо случившихся на территории нашей страны, были проиграны только из-за нашей бюрократии. К сожалению, ничего не изменилось и теперь. Даже несмотря на появление суперсовременных средств коммуникации. Любой рапорт будет бродить по кабинетам и инстанциям годами, а когда попадёт к нужному адресату, будет уже слишком поздно.

– К чему вы всё это говорите, генерал? – осторожно спросил Хан.

– Три месяца назад я подал по команде рапорт с просьбой обеспечить все новые поселения на оккупированных территориях средствами пассивной охраны. Ответа нет по сей день. И вот грянуло. Теперь всю эту кашу придётся расхлёбывать нам с тобой.

– Два офицера не могут отвечать за безопасность всех поселений. Тем более разбросанных на такой большой площади, – пожал плечами Хан.

– Это мы с тобой будем объяснять трибуналу, – грустно усмехнулся генерал. – Скажу больше, если подобное повторится, то мне остаётся только пустить себе пулю в лоб. Не дожидаясь ареста и приговора.

– Может, не стоит так драматизировать? Игра ещё не окончена.

– Эта игра не закончится никогда, – упрямо покачал головой генерал. – За всю историю существования России как единого государства ни один оккупант не смог удержаться на завоёванных территориях. Рано или поздно русские собирались с духом и просто вышибали их. Так будет и теперь. Поверь старику, Хан. Эти круглоглазые дикари ещё покажут себя.

– Если исходить из ваших слов, то они уже начали. Но зачем так жестоко? Ведь ночью, они не пощадили никого.

– А что делали наши солдаты? Это война, майор. Война на уничтожение. Думаешь, те несчастные, которых согнали в фильтрационные лагеря, нужны нашему командованию как рабочая сила? Ошибаешься. Нам нужны были только территории. В особенности Якутия. Золото, алмазы, запасы углеводородов, а самое главное, самое большое пресное озеро в мире, вот наша главная цель. Пленных было решено собрать в одну кучу только затем, чтобы они не путались под ногами. В созданных условиях пленные должны в скором времени погибнуть.

– И как командование и правительство собирается объяснить это мировой общественности? – растерянно спросил Хан.

– Вспышка какого-нибудь заболевания, массовое самоубийство, мало ли что можно придумать для всех этих клоунов, заседающих в Совете безопасности ООН. Главное не в том, под каким соусом это подать, а в том, что это правда. От первого до последнего слова.

– И теперь планы нашего мудрого командования вдруг оказались под угрозой, которую мы с вами должны устранить любым способом? – высказал свою догадку Хан.

– Именно так. Провала нам не простят. Блицкриг, на который так рассчитывали наши бонзы, сорвался, и теперь они готовят новый прорыв.

– Но ведь и русские не сидят сложа руки. Наверняка они уже подтянули к новым границам войска, и на этот раз будут готовы к серьёзному отпору.

– Я не могу посвятить тебя во все подробности операции, сам ещё их не знаю, в штабе что-то задумали. Что-то такое, что должно стать для русских полной неожиданностью.

– Ну, пока что неожиданности преподносят они нам, а не наоборот, – вздохнул Хан.

Генерал Чу долгим вздохом выразил своё полное согласие с предыдущим оратором. Старые сослуживцы замолчали, удручённо разглядывая столешницу и думая каждый о своём. Эти странные посиделки были прерваны появлением прямого начальника майора Хана. Доложивший о прибытии полковника адъютант, повинуясь молчаливому кивку генерала, пропустил в кабинет начальника отдела контрразведки и, плотно прикрыв за собой дверь, исчез.

Вошедший полковник, увидев своего подчинённого, невольно скривился, но, тут же взяв себя в руки, бодро доложил: