Позывной «Солдат» 2. Высший приказ

Спешно укрепляя оборону, ополченцы встретили врага плотным минометным и пулеметным огнем. Атака противника, не успев развернуться, ослабла, и откатилась. Не было никаких огромных потерь, просто свернулась и все. Перегруппировавшись подразделения противника, попытались атаковать с другого направления, но итог был аналогичным, губительный заградительный огонь с преобладающих высот не давал атакующим развернуться. Атаки сначала стали, какими ленивыми и неспешными, а потом и вовсе прекратились. Можно конечно долго рассуждать, как генералы выигрывают войны, но на самом деле войны и сражения выигрывают комбаты и ротные, именно от этой военной касты зависит успех в бою, именно им решать много ли солдат погибнет, и будет ранено, будет ли взята высота, или нет. И есть у этой категории одна небольшая особенность, именно их рождает сама война, именно ротные и комбаты являются чистым порождением войны. Страшное горе ждет ту армию, которая забудет о своих ротных и комбатах. Сколько их никому неизвестных, капитанов и майоров, которых в мирное время затирали по службе, швырнуло в горнило войны в самое пекло передовой и выковало из них настоящих кудесников и «отцов-командиров». Война не оставляет на ротном и комбате ничего лишнего, стряхнув с него как ненужную штабную шелуху, все эмоции и страхи. Они знают про войну какую-то особую, никому не известную правду, которую война, по секрету, открывает только им одним. За эти годы войны обе эти армии уже имели таких ротных комбатов, они уже выросли в горниле боев, сами того не подозревая. Сегодня ополченцы уже понимали, что выиграли этот бой, и их ротных и комбатов не нужно было подгонять в укреплении позиций. Уже готовы были основные и запасные позиции, уже подтягивались и тщательно маскировались позиции минометчиков, все готовилось и старалось закопаться поглубже. Ротные и комбаты противника тоже понимали, что сегодня они опоздали и проиграли, и неподготовленные «мясные» атаки приведут только к потерям, и потому их подразделения быстро отошли и растворились в прилегающих лесопосадках. Над Марьевкой оседал дым потушенных пожарищ, ветер уносил едкий запах пороха далеко на восток. Все эти взрывы, жужжание пуль, стоны раненых уместились в штабных сводках двумя сухими строками сводки «На Южногорском направлении в результате незначительного боестолкновения была пресечена попытка противника проникнуть в серую зону» Ни фамилий, ни званий, не имен. Сжатая сводка и обоюдные жалобы в миссию ОБССЕ на невыполнение соблюдения перемирия. А мир о Марьевке так ничего и не узнал, ни о героях, ни о убитых, ни о раненых, ни о жителях, как и о сотнях других поселков и деревень, которые поглотила «серая» зона военного конфликта. Жесткий и непроницаемый туман войны надолго скроет не только истинных победителей, героев и жертв этой войны, но и настоящих виновников и зачинщиков. И остается только верить и надеяться, что в какой-то миг туман рассеется и народ узнает правду об этой войне. И народу очень нужна эта правда.

Глава 8

Бойцы окружили стол с картой. Иван стоял у стола с карандашом в руках. Скиба засунул магазин в разгрузку и похлопал по ней рукой.

– Полна коробочка! Мы готовы, Иван Ильич!

– А, шо насчет пожрать? – закрутил головой Спица.

– О! – Иван поднял карандаш вверх, – это ты, Боря хорошо вспомнил! Иди-ка сюда, дитя асфальта!

Он поманил карандашом Петра. Тот испуганно поднялся с ящика и подошел к столу. Иван улыбнулся ему и карандашом указал на карту.

– Петя, это карта!

– Карта, это Петя! – под общий хохот вставил Бора.

Иван, улыбаясь, махнул ему рукой.

– Иди сюда, ближе! Сможешь показать нам, где именно машина?

– Смогу, конечно, – парень уверенно шагнул к столу, – что я вам совсем дебил? Ржут и ржут. Чего ржут?

Он склонился над картой и долго всматривался в очертания топографических знаков. Наконец он поднял голову и тихо виновато спросил.

– А мы где?

Все в комнате снова засмеялись. Петя виновато опустил голову.

– Я таких карт еще не видел.

– Да хватит вам! – прикрикнул Иван, – а показать сможешь?

– Да смогу, здесь не далеко.

Иван пощелкал пальцами бойцам.

– Бойцы! На выход я догоню, только пару сюрпризов оставлю.

– Не царское это дело, – усмехнулся Скиба, – Эльбрус!

– Я! – боец замер.

– Сделай как надо! – скомандовал Скиба.

– Эльбрус? – удивился Иван.

– Что, Иван Ильич? – усмехнулся Эльбрус, – вспомнил, как мы с тобой растяжки тогда на блокпосте ставили?

– Нашел, что вспомнить, командир, – вставил Спица, – Эльбрус теперь у нас первоклассный сапер.

– Талант, – Бора похлопал Эльбруса по плечу, – даже не сомневайся, Иван Ильич.

– Отлично, – Иван подошел к столу и начал складывать карту, – нужно сделать так, чтобы рвануло не в дверях, а прямо здесь внутри! Сможешь?

– Сделаем, Иван Ильич, – Эльбрус достал из ящика оставшуюся мину, – выметайтесь отсюда, мне нужно минут пять, не больше.

– Ждем тебя на выходе, вперед бойцы! Петя пойдешь впереди.

Выйдя из здания отряд миновав, скотник, спрятались за углом здания. Неожиданно небо озарилось заревом, зазвучали частые разрывы. Бойцы осторожно выглядывали из-за угла.