Позывные — «02»

— Только, старик, не усложняй мне жизнь! Скажи конкретно, когда придешь за вещами?

Этим Фарид хотел спросить: когда ты уберешься?

— К вечеру, а может быть, завтра… Мне тут к знакомым надо заскочить…

Фарид пошел в бар, посидел там часа полтора: с кем-то увиделся, о чем-то договорился, выпил и вдруг подумал о рюкзаке и о странном разговоре…

Словно какая-то сила погнала его с места. Он помчался домой, заперся на ключ и развязал рюкзак…

* * *

Фарид с трудом разыскал Юрку-«Быка», одного из немногих воров «в законе», гулявшего пока на свободе.

— Не гони фуфло! — не поверил Юра.

— Клянусь! Сам трогал, — заверил Фарид.

— Нет, — сказал Юра. — «Рыжье» и «мокряк» я не потяну!

— Какой «мокряк»? — возразил Фарид. — Обыкновенная квартирная кража.

Юра задумался.

— В этом что-то есть. А товарища твоего куда денем? Он же в милицию побежит?

— Попытаюсь напугать. Он такой «фофан», за ним наверняка идет хвост. А я его монеты видеть не видел! Они же в рюкзаке. И потом… Вы же мои шмотки прихватите? Если начнет скандалить, я знаю, как с ним говорить…

Юра задумался опять и надолго. Фарид деликатно молчал рядом.

— Лады… — сказал наконец решительно Юра. — Только об этом — фу! Я тебя из камеры достану! Учти!

— О чем разговор? — оскорбился Фарид. — Что, я мальчик? Сам под себя…

Юра жестом остановил его:

— А за свои шмотки получишь у «Прыщавого» — бармена… Попросишь две шоколадки. В одной под оберткой «Аленка» будут «бабки», другую на глазах открыто разломи «кадрам». Запомнил?

— В «Аленке»… у «Прыщавого»…

— А остальная доля, братка, если ты меня не обманываешь, будет позже. Я тебя сам найду. Даже если лбом стукнешься, ты меня не знаешь? Понял? И не рыпайся. За тобой будут следить. После такой «кражи»…

* * *

— Значит, так! — обратился Санджар к собравшемуся активу дружинников. — Карманники, «автомобилисты», «каталы» иногда собираются в ресторане. Ваша задача: в ресторане ни во что не вмешиваться. Следить, к кому и с чем подойдет вот этот человек, — и он показал фотографию Аминова. — Сообщать о всех его действиях. Ну и, вы сами понимаете, осторожность и еще раз осторожность…

* * *

Фарид нервничал. Время подходило делать второй ход в игре, а тут появились некоторые темные места. Во-первых, не появлялся Акрам. Неужели загулял? Или взяли? Очень уж не понравился ему тот лейтенантик, что допытывался насчет гостей и их вещей. Если Акрама взяли, почему лейтенант не спросил про рюкзак? Впрочем, даже если его взяли, ему нет смысла рассказывать о рюкзачке? А если его задержали с частью монет? Неужели пошел «сдавать», придурок? Может, не нужно было на «Быка» выходить, а самому все решить с Акрамом? Опасно. Неизвестно, где Акрам взял монетки… Если бы клад, сдал наверняка, не кретин же, понимает, что крупная премия. Значит, там что-то не то… Вот и думай здесь, дорогой Фарид, думай! Значит, появляться только в открытых местах и только с бабами! Или вот что: устрою я им целую серию шушуканий. Пусть разбираются. А что за мной следят — это и ежу понятно…

* * *

— Аминов стал появляться в общественных местах чаще и дольше, чем обычно, — докладывал Саттарову Санджар, — со всеми, шутит, шепчется, часто меняет девиц…

— О чем шепчется?

— Да о разном… То анекдоты, то сплетни…

— Как бы главную сплетню не пропустить! — Саттаров полистал недовольно бумаги… — Что дали опросы рецидивистов-домушников?

— Никто ничего не знает… Ищем.

— Плохо ищете. Что Ачилов?

— Молчит… Раскаивается…

— Усильте наблюдение на «толкучке». Вещи Аминова могут уже продаваться…

Зазвонил телефон.

Саттаров снял трубку, слушал молча.

— Только что наши работники сообщили, что мелкий картежник по кличке «Маляр» передал сплетню: «Уголовник по кличке «Бык» поставил на кон золотую монету, оценив ее в 500 рублей. И забрал «свару». Монета осталась при нем. Играли в «секу», или, как ее еще называют, в «треньку».

— От кого пошла сплетня? — спросил Санджар.

— Неизвестно… Будем брать «Быка»… за рога, — усмехнулся Саттаров. — Готовьте операцию!

* * *

«Хата», где прятался «Бык», была окружена со всех сторон. Все молчали, ожидая сигнала. В дом только что прошли два человека, дружки «Быка», но его самого пока не было.

Наконец он появился: низенький, квадратный, с головой, почти утонувшей в плечах. В руке у него был элегантный «дипломат».

— Пора? — повернул Санджар голову.

— Подождем чуть-чуть… — шепотом сказал Саттаров. — Надо подойти ближе. Осторожнее, у него пистолет…

* * *

— «Бык!» — сказал вор по кличке «Черемшина» (его называли так потому, что он заказывал в ресторанах всегда одну и ту же заигранную мелодию). — Нам показалось, что на той хате, что брали последней, были не только шмотки…

— Если кажется, крестись, Черема! Откуда такие сведения?

— Что было в рюкзаке, «Бык»? — спросил «Макс», детина с угрястым неподвижным лицом и маленькими свиными глазками.

— Макся, братка, ты же видел — там была посуда, я ее вам всю отдал… — ласково пояснил «Бык». — Ты что?

— А что под посудой? Ходят слухи, что ты поставил на карту «рыжую» монетку?

— Да вы что? С телеги упали? Я неделю не прикасался к картам!

— Поклянись! — попросил «Черемшина».