PR-проект «Пророк»

— Не работают. Или не заметили. Не знаю…

— Дай-ка посмотрю. — Сашок хоть чем-то пытался его утешить.

Юра достал неисправную колонку. Сашок сходил к себе домой, вернулся с отверткой и через несколько минут сообщил, что просто отошел проводок и теперь все нормально.

— Что ни случается, то к лучшему, — сообщил Сашок. — А то бы и колонки взяли.

Когда бутылка закончилась, Сашок предложил свои услуги, чтобы сходить за второй. Автоматически подразумевалось, что Юра должен был дать деньги. Пить в компании Сашка Юре не хотелось. Кивнув на прямоугольный след, оставшийся от телевизора на запыленной тумбочке, он сказал:

— Ты что, откуда у меня теперь деньги? Нет ли у тебя, кстати, какого-нибудь стекла? — спросил он.

Стекла у Сашка не было. Еще раз посочувствовав, сосед ушел. Юра лег на диван, чтобы посмотреть телевизор, но вспомнил, что телевизора нет. Он взял журнал, но обнаружил, что буквы расплываются перед глазами, и решил соснуть. Через час из состояния дремы его вывел звонок в дверь.

— Кто там?! — крикнул он с дивана.

— Йй-я, — раздался за дверью нетвердый голос соседа.

Пришлось открыть. На пороге, покачиваясь, стоял Сашок с листом фанеры в руках.

Повертев в руках приобретение, Юра решил, что вставлять фанеру вместо стекла лучше утром и скрепя сердце перевел на час назад стрелку будильника.

Следующим вечером в дверь позвонили. На вопрос: «Кто?» — раздалось: «Участковый. Милицию вчера вызывали?»

На пороге стоял толстый капитан милиции с добродушным лицом.

— Юрий Сергеевич? Здравствуйте, я ваш участковый. Что случилось?

Слушая Юрин рассказ, он вошел в комнату, посмотрел на заделанную фанерой балконную дверь и сказал:

— Хорошо. У вас двухкомнатная квартира?

Юра кивнул.

— Двести рублей, пожалуйста.

— За что?

— Как за что? Вы же знаете, по указу президента, мы не обязаны в течение трех месяцев вас охранять, так что в частном порядке… если хотите.

— А почему двести?

— У вас ведь двухкомнатная квартира? По сто за комнату. Платить будем?

Юра заплатил.

— А как насчет ограбления? — спросил он.

— Попробуем. Но… похоже, это местные сделали. Следов уже не найти. Но я поспрашиваю.

— Может, нужно дать какие-нибудь показания?

— Да нет, я все запомнил.

Участковый ушел. Через полчаса в дверь опять позвонили. На пороге стоял Сашок со свежеподбитым глазом.

— Слушай, Юра, у тебя сотни нет?

— Ну ты же сам знаешь. А что у тебя случилось?

— Да участковый заходил. Двести рублей просит.

— Ну и?

— А у меня нету. Он обещал еще зайти. Ладно, пойду у Витальевны спрошу, — сказал Сашок, — бывай.

Отсутствовал он недолго.

— Может, этого, а? — подмигнул заговорщицки сосед, когда Юра на очередной его звонок открыл дверь.

— Чего этого? — раздраженно спросил Юра.

— Водочки? Ты не против?

На душе было слишком пасмурно, чтобы возражать, и Юра пропустил соседа в квартиру.

— Где ты водку взял-то? — спросил он, ставя на стол рюмки.

— Купил. — На лице Сашка отразилось безмерное удивление глупому вопросу.

— У тебя же денег не было.

— Так я ж у Витальевны одолжил, — еще больше удивился вопросу Сашок и наполнил рюмки.

— Ты же говорил, что для участкового…

— Пошел он, поганка!.. Ему и так хватит. У меня воровать нечего, значит, и охранять нечего. А балконную дверь я себе укреплю. Еще и сигнализацию поставлю.

Минут через двадцать Сашок, пошатываясь, удалился и вернулся еще с одной бутылкой. Разговор пошел о наболевшем.

— Сашок, а что ты думаешь обо всем этом? — спросил Юра.

— О чем?

— О моратории.

— О беззаконии? — Сашок был неумолимо точен в определениях.

Юра кивнул.

— Ты веришь президенту? — уточнил он свой вопрос.

Сашок, пьяно оттопырив нижнюю губу, отрицательно покрутил головой:

— Это нужно им, чтобы преступники расслабились и себя открыли.

— Думаешь?

— Точно. А иначе какой смысл? Смотри, что творится. Сегодня меня на улице чуть не застрелили — случайно. Нет, смысл может быть только один: чтобы преступники обнаружились.

— Да. Пятнадцать лет назад я тоже так думал — и теперь на бобах.

Сосед ничего не ответил.

— Это последний шанс. — Юра смотрел в пространство перед собой и как будто сам с собой разговаривал.

— Зачем тебе, Юра?

Юра с удивлением посмотрел на соседа. Тот был трезвее, чем он думал.

— Понимаешь, это шанс для тех, кто не успел тогда. Вот ты можешь купить нефтяную скважину?

— На что она мне?

— Если тебе уже все по фигу, то хотя бы затем, чтобы на твоих детей в школе не показывали пальцем и не говорили, что у них папа — нищий. Чтобы после школы они могли спокойно поступить в институт, пусть не в Америке, но хотя бы здесь. Чтобы они не комплексовали перед своими девчонками, потому что Вася Пупкин может сводить их в ресторан, а они — нет.

Сашок помрачнел.

— И однажды сын у тебя спросит, — продолжал Юра, — «Папа, а почему у Васи Пупкина есть, а у меня нету, почему Вася Пупкин может, а я нет, почему ему можно, а мне нельзя? Разве у меня папа — не самый лучший, не самый сильный, не самый умный, не самый богатый?»

— Наше дело маленькое, — угрюмо ответил сосед.

— Все зависит от тебя.

— Ничего от меня не зависит. — Сашок уже не злился, в его пьяном голосе чувствовались философские интонации.