Прабхупада лиламрита

— Свежих гранатов из Афганистана.

И йог сказал:

— Хорошо. Загляни в ту комнату.

Он пошел в соседнюю комнату и нашел там ветку граната, увешанную спелыми и свежими плодами, словно только что отломанную от дерева. Один йог, приходивший к отцу Абхая, рассказывал, как однажды он сел рядом со своим учителем и, прикоснувшись к нему, благодаря мистической силе гуру в мгновение ока оказался в Двараке.

Гоуру Мохану не очень нравились так называемые садху, которых в Бенгалии день ото дня становилось все больше, — это были непреданные, философы-имперсоналисты, поклонники различных полубогов, курильщики ганджи и попрошайки. Но он был настолько щедр, что приглашал к себе в дом даже таких шарлатанов. Каждый день Абхай видел много подобных «садху», но иногда в доме его отца гостили и настоящие святые. От них Абхай узнал о многом, в том числе о существовании мистических сил. Однажды в цирке Абхай с отцом видели йога, которого связали по рукам и ногам и посадили в мешок. Мешок крепко завязали, запечатали и положили в ящик, который заперли на замок и тоже запечатали. Йогу удалось выбраться. Однако Абхай не придавал подобным вещам особого значения. Лишь преданное служение, которому его научил отец, — поклонение Радхе-Кришне и проведение Ратха-ятры — вот что было для него важнее всего.

* * *

В Калькутте индусы и мусульмане жили в мире и согласии. Ходить друт к другу на богослужения или просто в гости было обычным делом. И у тех и у других были свои особенности, но в их взаимоотношениях всегда царила гармония. Поэтому, когда произошел первый индо-мусульманский конфликт, в семье Абхая все поняли, что тут замешана Британия. Когда начались волнения, Абхаю было почти тринадцать лет. Он не понимал толком, что происходит, но иногда оказывался в центре событий.

Шрила Прабхупада: Мусульмане жили вокруг нашего района на Харрисон-Роуд. Дом Малликов и наш дом пользовались уважением, но их окружали так называемые касба и басти[1]. Там-то и происходили беспорядки. А я пошел туда гулять. Не зная, что на рыночной площади беспорядки, я возвращался домой, и один из моих школьных приятелей сказал мне: «Не ходи домой. Там сейчас погромы».

Мы жили в мусульманском квартале, и именно там начались столкновения между мусульманами и индусами. Но я подумал, что, возможно, это что-то вроде драки между двумя гундами (бандитами). Однажды я видел, как один гунда ударил ножом другого, и воров-карманников я тоже видел. Они тоже жили по соседству с нами. Поэтому я подумал, что и тут происходит что-то подобное.

Но когда я дошел до перекрестка Харрисон-Роуд и Холлидей-стрит, я увидел, как грабят магазин. Я был всего лишь ребенком, мальчишкой. Я подумал: «Что тут происходит?» Тем временем мои родители сидели дома, страшно напуганные, и думали: «Ребенок не пришел». Они так разволновались, что вышли на улицу: «Куда же запропастился Абхай?»

Что я мог поделать? Когда я увидел погром, то кинулся домой, и тут один мусульманин выхватил нож и погнался за мной — он хотел меня убить. Но мне каким-то чудом удалось убежать. Я спасся. Когда родители увидели меня, подбегающего к воротам дома, они почувствовали, что словно заново родились.

Я молча пошел в спальню. Это было зимой. Не сказав ни слова, я лег и закутался в одеяло. Затем, позже, встав с кровати, я спросил: «Ну что, закончилось? Погром закончился?»

* * *