Прабхупада лиламрита

В понедельник, после киртана в парке, Дэн пришел в храм на вечернюю программу. Киртан был в самом разгаре. Первым делом Дэну бросилась в глаза рама со струнами от пианино, прислоненная к стене у выхода, на которой играли несколько человек. Один из ребят протянул ему деревянные палочки, он сел и присоединился к киртану. Потом была лекция, которая показалась Дэну длинной и серьезной, — о том, как половое желание становится причиной рабства и страданий. Храм был забит людьми, было душно, да и сама лекция шокировала Дэна, но он все равно остался, потому что знал — будет еще один киртан. Он чувствовал некий дискомфорт от того, что все последователи Свами, в отличие от него, соблюдали обет целомудрия. Но киртаны настолько ему понравились, что он решил приходить сюда несмотря ни на что.

Свами был не совсем таким, каким Дэн ожидал его увидеть. Он представлял его себе этаким беспечным дзенским роши[27], смеющимся и сыплющим шутками, со сверкающими глазами и речью, полной парадоксов. Но оказалось, что Свами, напротив, был очень прям, речь его подчас бывала резкой, а уголки его рта были опущены, что придавало ему печальный вид. Дэн с восторгом окунулся в киртаны, думая, что они помогут ему в медитации на пустоту, но Свами снова и снова подчеркивал в лекциях, что Бог — личность. Дэн сопротивлялся. Мысленно он спорил со Свами. Он был приверженцем «радхакришнановской» интерпретации «Гиты», но Свами часто позволял себе безжалостные нападки на подобные «безличные» представления, и Дэн увидел, как постепенно рушится стена его имперсонализма, и в итоге вынужден был признать, что Свами совершенно прав.

Джуди начала посещать и утренние, и вечерние лекции. Чтобы приходить вовремя, она вынуждена была подниматься в пять утра, и родители протестовали. Но Джуди не обращала на них внимания. Она садилась на метро и полтора часа ехала в центр, на собрания Свами, где была единственной девушкой.

Когда Свами узнал, что Джуди изучает живопись, он попросил ее рисовать для Кришны. Она установила в гостиной холст и под личным руководством Свами начала рисовать. Первым заданием, которое он ей дал, было нарисовать портрет его Гуру Махараджи, Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати. Свами дал ей фотографию и объяснил, как нужно рисовать: на шее Гуру Махараджи должна быть цветочная гирлянда, тилак должен быть желтоватым, не белым, и вокруг головы не должно быть никакого сияния или нимба.

Боб: Я начал повторять мантру и изучать «Шримад-Бхагаватам» и, кроме того, посещал киртаны и лекции в магазинчике. Вечером, закончив киртан, Свамиджи брал пару яблок, которые лежали на краю помоста, пластмассовую чашку «под дерево» и нож. Очистив яблоки, он нарезал их в чашку и отдавал ее одному из учеников. Ученик предлагал первый кусочек Свами, и тот закидывал его в рот. Остальные кусочки яблока раздавались собравшимся. Я помню, как однажды он прожевал кусочек яблока и выплюнул семечки на пол. Они отскочили от стены и упали возле помоста. Я подумал: «Вот это да! Никто другой не осмелился бы так поступить».

Дэн оценивал манеры Свамиджи взглядом режиссера-эстета.

Дэн: Около возвышения, на котором он сидел, на стене висел умывальник. Он был так близко, что Свамиджи мог, наклонившись, достать его. Разрезав яблоко, он подбирал очистки и просто бросал их в раковину. Он делал это так небрежно... На меня это производило огромное впечатление.