Прагрессоры Атлантики

– Чтлюбил он лишние телодвижения суетные и выдающие диверсанта. Я смотрел в оба. Подходит Рин к дверям и встает, как пень. С запором, наверное, возится – вот ведь фермер какой, прижимистый. Потом Ринат открыл воротца и юркнул внутрь. И я пошел следом с мешками. Подхожу, а там внутри уже война! Оказывается, стойла соединяются с жилой частью, мы про это знали, так во всех деревнях делают, чтобы зимой не морозится, бегая из дома ухаживать за животными своими. И даже без зимы было удобно и привычно – сэкономить на строении одной стены и пристроиться сбоку от дома. Вбегаю, а Ринат уже хозяина упаковал, связывает его какими-то местными веревками. Я начал лопотать свои "Кастильепо! Рапи, нётюпа. Дьябль", обзывая их свиньями, и намекая, что убивать никого не будем, мы мирные любители свинины, и до чужого добра тоже любители. И тут вбежала девочка! Ох, дурдом. А Ринат с мужиком возится, а женщина в отключке валяется, коровы мычат и свинки хрюкают. И девочка сразу рот раскрыла. Я подскочил и в рот ей кляп! Она брыкается, ох, не приятно быть грабителем. Я ее держу, она извивается, пинается, мычит. Ринат освободился, встал перед нашей парочкой борцов за свободный бизнес свиноводов. Хмыкнул и ловко выхватил ручки ловкой шебутной девчонки, быстро связал в пару оборотов веревкой вокруг кистей. Помог мне уложить девчонку и окончательно упаковал, прихватив ноги. Потом метнулся к женщине. Взрослых он, наверное, сразу крепко вдарил. И начали мы грабить и мародерство воровать. Были поросятки! Просто день радости. Хватали самых маленьких, они легонькие, визжат, по два в два мешка. И в один все три вошли. Тяжеловато, килограмм тридцать было в том мешке, я в него специально малышей брал. Ринат помог мне прихватить мешки на плечах и выглянул на улицу. Никому мы не мешали, может это скандалист местный, а скорей всего – недолюбливали его, никто не любит удачливых и богатых соседей.

Так и вышли, тоже без беготни. До невысокого кустарника, росшего перед домом, было всего метров двадцать. Не было у местных четкой планировки улиц, немного кривовато стояли деревяшки.

А потом мы быстрым шагом, не особо таясь, ушли на север, дошли до баркаса и сгрузили поросяток в приготовленное стойлице. Воды везли четыре канистры! Рыбы наловили свежей и травы местной ножом накосили.

– Уходим? – весело улыбался Витя, блин, такой обаяшка, когда улыбается, на сердце становится веселей.

– Куда! Пошли за второй партией. Если что – бросаем все, и бежим со всех ног, уходим быстро.

– Режу канат, – Витя кивнул. – Нормально. Идите, ворюги. Как там все?

– Да фигово, Витенька. Буйная семейка. Но мы без крови. Без душегубства. Может, Ника оставим?

– С нами, – коротко бросил Ринат.

Этот пройдоха засиял. Дурашка еще, чему радуется? Но мы не далеко п2ам зачистить и выставить пост, но не более того. Можно незаметно подойти в сумерках рассвета. Но мы прозевали, протянули в океане, и вышли уже с рассветом. В бинокли не заметили никаких строений – но это не показатель.

Подошли к берегу и стали на якорь. Довольно бурные здесь течения были, качало немилосердно. Витя сказал, что стоять можно на якоре, но нам лучше поторопиться. Не нравится ему все это. Молодец, всегда надо построжить на сухопутных крыс. "Там пара километров вроде до столицы" совсем близко".

А оказалось, что километров три, и местность была изрядно изгажена: леса порублены! Мы втроем пробирались на юг, трудней всего было Николашке, мальчишку обрядили в мешок с дырками для головы и рук, на ноги ему кожаные обмотки пошли. Тюленей мы били регулярно, не мяса ради, кожа была полезней, девчонки себе быстро "топотунчики" сделали. Мы были упакованы по современной общепринятой европейской моде: штаны, куртки из плотной ткани, нам кусты-царапки были нипочем, а парнишка мучился. Но молчал. Вот чему-чему, а молчать его Ринат сразу научил. Про его участие в вылазке не знал никто, кроме Степашки, но тот тоже помалкивал в тряпочку. Я ему просто сказал: "Одно слово на сторону – вылетаешь из команды, думай, прежде чем рот открывать, мой маленький, пронырливый, болтливый братик". Болтливость она как нож – очень важна, очень нужна, но в свое время. Болтун – это не скрыть, это диагноз, и люди любят болтунов, и могут сами проболтаться в общении с болтунами. Ринат великолепнейший болтун, я более поверхностный болтушка.

Мы шли аккуратно. Сначала вперед пробирался Ринат с биноклем, подавал знак и двое подкрадывались к нему. Так и добрались до Пальмосов. Но никакой столицы не было! Стояли жалкие десяток каменных домиков, только два были высотой метров пять. И все было огорожено частоколом, деревянным, с классическими заостренными верхушками. Такая благостная картина, я вспомнил фильм остров сокровищ, где фортик какой-то пираты штурмовали, там такая же стеночка была. Высотой в три метра – неудобно перелазить.