Прагрессоры Атлантики

И еще не нравилось мне вся эта жуть попаданская. Не верил я в возможность внезапного возвращения домой. Нафиг, надо быстро автоматы Калашникова и Кольты настрогать, и устроить "последний и решительный бой" – может повезет и меня быстро укокошат. Все лучше, чем здесь разбираться с глобальными проблемами. Но про эти свои мысли я помалкивал.

Мы с Костей согласились, что христианство нам в самый раз – для тех, кто хочет спрятаться, первые верующие тоже по катакомбам шифровались. Христианство удобно: с его "миролюбием" и "нет эллина и иудея" – это идеальная религия для основания разведки и контрразведки, шпионажа – а значит власти над мирскими царями и прочими военными. Папа – глава мощнейшей группировки по контролю власти.

Христианство на "тайне исповеди" поднялось. Исповедь хороший инструмент влияния – мы оба не верили в "тайну исповеди", не было никакой "тайны исповеди" – значит, священники узнавали секреты, имели тайную власть над мирянами. Ведь это просто, если кто-то знает твой секрет, твое преступление – он может манипулировать тобой.

Я рассказал Косте прочитанное, что в самом начале становления христианства исповедь была не тайная, а публичная! Грешник каялся в грехах не только перед священником, но перед всеми членами общины, составляющими в совокупности Тело Христово – Церковь. Но это мешало увеличению числа христиан, страшно это – перед всеми признаться в паскудном проступке. Вот тогда, при падении желания прихожан к исповеди, Церкви и приняли решение утвердить тайный формат исповеди. Пересмотр характера исповеди требовал установления особого, доверительного отношения между священниками и паствой. Попы добились главного! Они добились от государства проявления уважения к сакральному смыслу процедуры исповеди. Вот тогда и навязали всем сказку про "тайну исповеди". "Никому не скажу, даже в полицию не донесу о преступлении, приходи кайся на здоровье", - всем гарантировали священники.

Падения интереса прихожан к исповеди на раннем этапе становления и укрепления христианства это плохо для христианства, это понятно, что надо рекламировать религию. Но! Что мешало к возврату к публичному покаянию потом, когда христианство окрепло? Нет, делиться властью никто не захотел. Церковь получила инструмент влияния на мир – факты исповеди, как данные для интриг, осторожного проведения своей политики.

У нас будет честно – публичная исповедь. И никаких рабов, ни божьих, ни человечьих.

Костик тогда мне жестко сказал:

– Дурак ты, Зубриков. Всякой дури напридумывал!

– Наивный мурзилка! Попов надо уважать, и я их уважаю. Поп никогда не раскроет тайну исповеди – не спорю! Но Костенька, исповедь можно подслушать! Священнику и не надо никого предавать, за него это сделает слуга Церкви с острым слухом, сборщик сведений.

И Костя присел на измену, пробормотав задумчиво: "Реальное коварство. Тогда да – схема твоя работает. Никакой тайны исповеди!"

Костя был отличным католиком. Он и на латинском вполне сносно трещал с Ринатом. Да он псалмы пел! Завидно мне было, со своим французским, английским, немецким и верхушками по всем европейским языкам, я понимал их неторопливый разговор. Но раньше Ринат всегда постоянно поправлял Костину грамматику. Мне и Вите он уже пообещал курс обучения вечно живой мертвой лингва латине. Я с радостью согласился. Лингва латина нон пенис канина – очень хороший язык, и красивый, мне нравился своим звучанием. И вообще после фильмов "Спарта" и "Гладиатор" я почитал книжек, и проникся – Спарта была в плане педагогики интересной моделью, полезной. А успехи Рима… легион это мощно. В любую эпоху. Сериал "Рим" с чего начинается? С наказания одного из героев легионеров! Рим на дисциплине стоял – это очень круто. Половина книжек про попаданцев фигню описывали – главное, это дисциплина и порядок, которые попаданцы в армию устанавливали. А пулеметы – это вторичное. Нет порядка – завтра в тебя выстрелят, и никто не узнает, кто пульнул из куста.