Прайд

— Посмотрим, — ладонь льва вспыхнула багровым и человек, завопив, изогнулся дугой, — какая иррациональная ненависть. Ну прямо как у тебя, к людям, — он вздохнул и выпрямился. Потом погладил меня по голове, — Зебба, поверь, отношения львов и людей могли бы быть совсем иными. И когда-то так и было. Ты не задумывалась, почему так ненавидишь всё, связанное с людьми?

— Ещё один лев, читающий мне проповеди, — ехидно заметила я, — это тебе через медальон передалось?

— Может вы отложите философские диспуты на более поздний период? — осведомилась Галя, — а пока займёмся остальными обезьянками.

— Особый корпус, — Чар покачал головой, — действительно, стоит поторопиться. Это самые отборные психопаты, которых несколько побаиваются даже сами охотники. Я видел парочку селений, где они вычищали львиную ересь — там не осталось никого живого.

— Не видишь ничего дурного в убийстве этих говнюков? — в голосе Зары звучала, плохо скрываемая, ирония, — я имею в виду — охотников?

Взгляды кота и кошки встретились. Нет, я всё же ошибалась, они вовсе не походили на воссоединившихся супругов, но какая-то связь продолжала соединять их. Непонятно лишь, была она протянута из человеческого прошлого или нет.

— Кошка, — ровным голосом рокотнул Чар, — я прощаю подобные вещи своим львицам, а тебе могу и оплеуху отвесить. Попридержи язычок.

— С удовольствием посмотрю на вашу потасовку, — Галя потрепала льва по его гриве поцеловала в щёку, — поглядим, кто из вас нахватается плюшек, но пойдёмте уже.

Зара вдруг расхохоталась и подмигнула…Мне? Голова шла кругом от всего этого безумия. Казалось, все принимают участие в некоем сумасшедшем представлении, режиссёр которого забыл про сценарий и несёт откровенную отсебятину. Мы же идём спасть нашего регулятора? Или, не только?.. Странное ощущение. Будто вся наша группа угодила в незримую паутину, пронизавшую тела, мысли и поступки. Словно все мы стали частью чего-то целого.

Дети Гали исчезли внутри башни, один за другим растворяясь в пыльной мгле. Почти тотчас наружу донеслись звуки ожесточённой потасовки: видимо, охотники, уцелевшие после взрыва, устроили засаду и теперь троица странных созданий разбиралась с возникшим препятствием. Галя и Рейя метнулись на помощь и громкость воплей тотчас возросла на порядок.

— Чар, — вдруг сказала Зара, — перестань заниматься ерундой. Сдержанность хороша до определённого момента, потом она превращается в тяжкое бремя, способное раздавить тебя и…Ну, ты сам знаешь. Подумай, над этим. Я бы, на твоём месте, не стала тянуть с объяснением.

— Я подумаю, — серьёзно ответил лев и нахмурился.

Странное дело… Совет кошки вырвал из глубин памяти нечто давнее, позабытое. Словно кто-то уже получал такую рекомендацию, но не смог ею воспользоваться. И смертельно раненый лев вновь поднимал на меня глаза, в ожидании неких слов, которые я так и не успела произнести.

К сожалению, мысль эта оказалась смазана. Лев, сцепив зубы, посмотрел на меня и в его глазах полыхнуло пламя. Потом он молниеносно, словно убегая от чего-то ужасного, бросился в развороченный пролом, исчезнув из вида. Я скользнула следом, торопясь, пока всё веселье не закончилось.

Внутри оказалось темно. И дымно. И много трупов. Очень много мёртвых охотников, превращённых в фарш. У стены сидел один из Галиных питомцев и морщась, зажимал длинную рану на правом бедре.

— Помочь? — осведомилась я, склонившись так, что скуластая смуглая физиономия оказалась рядом с моим лицом.

Вместо ответа парень, внезапно, вцепился своим губами в мои. Ого! А кошка то была права. Непременно заполню этот досадный провал в своих сексуальных экспериментах.

— Иди, — сказал парень и осклабился, — нас не так просто прикончить. Останешься жива, покажу, насколько я хорош.

— Посмотрим, — я скользнула когтями по пыльным волосам и побежала на звук удаляющегося сражения.

Спиральная лестница, поднимающаяся к вершине постройки, превратилась в настоящий могильник для местных обитателей, причём, некоторые трупы, как мне показалось, остались ещё от прежнего гостя. Странные всё же существа: ведь нам нужно было, всего-навсего, пройти к Сердцу, а вместо этого приходилось устраивать настоящую бойню.

Все наши оказались наверху, на небольшой площадке, перед дверным проёмом, перекрытым глыбами камня и какими-то серыми, от возраста, брёвнами. Под ногами валялся разбитый герб с надписью: Последний рубеж. Символическая надпись, для многих охотников, которым эта преграда, действительно, стала последней в их короткой жизни.

— Там, внизу, твой, — начала я, обращаясь к Гале, но она лишь небрежно отмахнулась.

— Ничего страшного, бывало и хуже, — они с Зарой бегло переглянулись, — намного хуже. Видела бы ты, как их трепали Титаны!