Прайд Серого Льва

На лице Наты явственно проступило выражение брезгливости.

— А молча… — Стопарь выхлебал, не останавливаясь, все содержимое своей чашки и вновь стал наполнять ее, стараясь не замечать укоризненных взглядов Тучи. Ната довольно неприязненно посмотрела на него, но больше не стала ничего говорить и отошла к Элине.

— Что с тобой? Не отравой же он их поит!

Она вполголоса ответила:

— Отравой… Я слишком хорошо помню, чем заканчиваются пьянки. И на что способны те, кто затуманивает себе мозги всякой дрянью, вроде травки или тех грибов, которые варил совсем недавно Волкобой!

Я смешался… Произнесенное Натой, мало относилось к Стопарю, да и ко всем нам, но в ее случае крыть было нечем…

— Не все же такие. Здесь празднуют другое. Ната, эти люди прошли вместе через… В общем, будь снисходительнее.

— Да знаю я… — она поджала губы, — Знаю. И не надо меня ни в чем убеждать. Только… Все равно, не могу.

Стоило ли ее расстраивать? Я просто, обнял ее за плечи.

— Хочешь, пойдем к себе? Не станем им мешать.

— Нет. Линка будет против. Видишь, как она светиться? В кои-то веки, ей столько внимания не за ее красоту, а за талант! Пусть порадуется.

— Да, но вдруг Шейла и Чер, тоже хотят остаться одни? Мы уже здесь несколько часов сидим! А то, пока мы здесь — и другие не особо торопятся…

— Шейла вряд ли хочет, чтобы мы уходили. Ты не понимаешь?

Я со вздохом кивнул. _^

— Вполне. Их отношения уже набили оскомину у всех на губах… Лучше бы она или ушла от него, или, в конце концов, стала с ним жить… как с мужем.

— У тебя все просто. Взяла и легла… да? Нет, Дар. Она любила другого брата. Перешагнуть через это трудно… Время нужно — и оно еще не пришло. А то сразу, в постель… Это только вам, мужикам, сегодня одну, завтра — другую.

— Ты на меня намекаешь?

— А я разве намекаю?

Она скорчила невинную гримасу, и, уже более серьезно, добавила:

— Да ладно… А то заалел, как невинная девушка. Все-то я понимаю… и что в вас так природой заложено, и что верность хранить вам сложнее, и вообще… Может, ты и прав. Чер, ведь не каменный… а девушек у нас теперь много. И Шейле, действительно, надо что-то решать. Или уйти… Или остаться.

— Скорее бы уж. А то на нем лица нет. Мужчина находится в одном помещении с женщиной, которую хочет… и никто, кроме них самих, не мешает этому.

— Что-то напоминает, да?

Я отвернулся.

— Она дождется. Черноног уйдет в другой поселок.

— Чтобы переспать, с кем-нибудь? Так далеко ходить не надо — Джен поможет!

— За что ты ее не любишь?

— Вовсе нет. Я отношусь к ней, как и ко всем… правда. Она рада любому и каждому, кто носит штаны. Хотя, сейчас все их носят. Но ты меня понял? Это, наверное, плохо… Но зато в форте спокойнее, чем, если бы некоторые, озабоченные, стали искать что-то, на стороне.

— Нормально… И опять, я узнаю обо всем последним. Так ты ее осуждаешь? Или наоборот?

— Не имею права! — Ната очень холодно смотрела мне в лицо, — Но я бы так уже не смогла.

К нам, слегка покачиваясь, направлялся Стопарь. Он нес в руках чашку, в которой уже на самом донышке переливались остатки браги. За ним следом поторопилась Туча, и, громко ругаясь, подхватила его под локоть.

— Опять? Ах ты, пень старый!

Мы переглянулись, и Ната серьезно заметила:

— Будешь потакать — плохо кончится… Или ты и сам падок на эти вещи?

— Был повод? Нет. И раньше не водилось, и теперь не собираюсь.

Она сурово свела брови:

— Дар… я до смерти не терплю пьяных. Или, обкуренных. В общем, всех, кто предпочитает уходить от действительности подобным образом. В этом состоянии человек превращается в зверя. И не говори мне, что все люди разные — даже, если и так… Тот, кого я вижу с безумными глазами — враг мне. В любом виде. И ты, как никто другой, знаешь, почему.

…А наутро дождь закончился — и солнце вмиг высушило всю округу, убрав столь надоевшие лужи и даже небольшие озерца. Через все небо, огромной сияющей лентой, протянулась радуга, цепляющаяся одним своим краем за наконечники далеких гор, а другим — за скрывающейся, за Каменными Исполинами, край давно покинутого города. Стопарь, позевывая и улыбаясь во весь рот, стоял у входа в свою землянку и почесывал громадной пятерней голую и волосатую грудь.

— Ну, дождались! А то совсем раскисло все. А что, Дар, хочешь посмотреть на мой участок? Ты там давно уже не был.

— Давно? Ценю твой юмор… Но я там вообще, не был, Стопарь. Кое-кто меня и не приглашал!

— Да? — он несколько удивился, но потом лишь развел руками. — Ну, может ты и прав… Стар стал, забываю… Так пойдем? -