Прайм-тайм для нечисти

– Ой, перестань! Я просто однажды помогла пристроить его мать в больницу. Мы живем в одном подъезде, считай, соседи, – объяснила она, потянулась ложечкой за тыквенным вареньем и вдруг позеленела…

– Что? – и себе насторожилась я.

Вера вскочила из-за стола, как в попу ужаленная! Зажав ладонью рот, она опрометью кинулась в туалет, где, судя по звукам, ей долго и монотонно было плохо у фаянсового друга…

– Вер! Верочка… – после десяти минут игнора я даже перестала стучаться в двери, лишь скреблась, словно мышка. – Ты там как?

Она долго не отвечала, а я места себе не находила от волнения. Скорую вызвать что ли?

– Как после знатного перепоя и сотрясения мозга вместе, – сдавленным голосом, наконец, отозвалась подруга. – Давно мне так фигово не было.

Это объяснение ничего толком не прояснило, но градус волнения немного снизился. Разговаривает – уже хорошо! Со всем остальным разберемся!

Послышался шум от воды, Вера приводила себя в чувство.

Вскоре она вышла в коридор, бледная как моль, мокрая из-за старательных умываний и с гримасой страдания на лице.

– Что случилось? – не на шутку перепугалась я.

– Ну ведь показался мне этот чебурек на вокзале подозрительным сегодня, – скривилась она. – А все равно сожрала, едва язык не проглотила, так мне его захотелось!

Я покачала головой. Вера никогда не отличалась агрессивностью в питании, строго следила за своим рационом. Что в нее вселилось ради этого чебурека, осталось загадкой! По-видимому, не только для меня.

– Может, имбирного чаю заварить? – робко предложила я. – Говорят, он хорошо помогает при желудочных хворях.

Вера лишь глаза выпучила и опять метнулась в туалет, закрывшись там.

Да что ж за напасть такая!

– Я звоню в скорую, слышишь?! – решительно заявила в глухую дверь и схватилась за мобильный, будто за оружие.

– Не надо скорую, – хрипло попросила Вера. – Я сама Вадиму позвоню, как дома буду.

Понятное дело, ни о каких дальнейших посиделках и речи не шло! Я вызвала подруге такси и она отправилась домой, шатаясь, как матрос на палубе. Лишь дождавшись ее контрольного звонка, что доехала и уже более-менее все нормально, я забралась в постель.

Уснула только благодаря Мистеру Бому, примостившемуся на подушке и мирно мурлыкающему, как мини-трактор.

Утро наступило слишком рано и резко, с надоедливого трезвона дверного звонка. Спросонья я даже не посмотрела в глазок и не спросила кто там, уверенная, что так нагло выбивать меня из зоны комфорта может только братец.

Ух рыжий наглый проныра! Попадись мне сейчас под горячую руку! Отгребешь за всех мужиков!

Но… За дверью оказался не Мишка.

На пороге стоял другой оборотень. С которым я вчера настолько драматично попрощалась, что душа грозилась выгореть.

Громов был мрачнее обычного, под его глазами залегли тени, словно после тяжелой бессонной ночи.

– Что ты здесь делаешь? – не сразу сообразила я.

– Приехал за Линой, – хмуро ответил Громов и, отстранив меня с дороги, прошел в квартиру, как и двое силовиков, прибывших вместе с ним.

– Чего? – опешила, глядя им в спины. – Э-эй! Нельзя вот так врываться в чужие дома! Это запрещено законом!

Думаете, ко мне прислушались? Даже разуться не соизволили, ворвавшись!

Один из силовиков снисходительно хмыкнул. В его глазах так и читалось: «Эй, детка! Мы сами себе закон!».

Ах, да!

Я как-то и забыла, если сверхам что-то нужно, правил и норм для них не существует.

Оказать сопротивление им я не могла, да и ноги что-то не особо держали. Поэтому кое-как дошла до дивана и уселась там, наблюдая, как трое мужчин бесцеремонно шерстят мою квартиру.

– Загостилась она у тебя, пора и домой возвращаться, – сказал Громов. – Лина! Выходи! Прятаться бесполезно!

Он ходил по квартире на правах хозяина.

Я не узнавала Даниила. Вот, вроде, и любимое лицо, любимая фигура, любимый голос, а что-то в нем было сегодня другое. Мужчина больше напоминал загнанного в угол зверя и старался лишний раз не встречаться со мной глазами.

От понимания, что Лина оказалась права, Громов пришел за ней, чтобы сдать родным, стало еще гаже, чем вчера. Он не только готов был променять меня на благополучие клана, заключив фиктивный брак. Он едва ли не вприпрыжку пытался все ускорить!

Глядя, как мужчины шумно ведут носами, и недоуменно хмурятся, я испытывала поистине злорадство. Недаром вчера время убила, выполняя заветы оборотницы! Пригодилось!

– Никаких оборотней не чую, – резюмировал один из силовиков, обращаясь к Громову. – Может, ты ошибся, шеф?

Даниил потемнел лицом и впился в меня требовательным взглядом:

– Где она? – он не кричал, почти шептал, но от ледяных ноток в его голосе мне сделалось не по себе.

– Кто? – сыграла дурочку я.

– Не притворяйся, тебе не идет, – поморщился он. – Аня, где Лина?

– Не понимаю, о ком ты, – сложила руки на груди я.

Ничего ему не скажу!  И, слава Богу, что я толком ничего не знаю!  Не зря оборотница подстраховалась!

Похоже, она знала Громова лучше, чем я… Это тоже причиняло боль.

– Выйдите, – приказал силовикам Даниил. – Подождите меня в машине.