Прайм-тайм для нечисти

Он стоял, расставив ноги, около дивана. Глаза инкуба пылали яростью, грудь лихорадочно вздымалась, кулаки были крепко сжаты…

– Так будет правильно.

– Черта с два! – я еще никогда не видела его в таком бешенстве, но почему-то совершенно не боялась. – Вернись немедленно.

Я лишь головой покачала. Йоган выглядел устрашающе, но я была уверена, что он не способен на какую-либо жестокость или принуждение. Хоть и инкуб, а с ними у меня связанны ужасные воспоминания.

– Ты не можешь вот так вот просто взять и уйти!  – только сильнее распалялся он. – Я не собака, чтобы бросать мне кость время от времени.

– Я знаю.

– … И не буду это терпеть! – испанская кровь давала о себе знать.

– И не надо, – просто ответила ему. – Я увольняюсь.

Всего два слова, а точно крылья за спиной выросли, так легко стало!

Главгад отшатнулся, словно я залепила ему звонкую оплеуху.

– Что? – осипшим голосом переспросил он. – Ты не можешь! Я не позволю!

– Я не спрашиваю, Йоган. Я просто ставлю тебя перед фактом. По собственному желанию не имеешь права не отпустить.

– Ань, – протянул руки ко мне инкуб, но подойти не решался, точно боялся спугнуть. – Не дури.

– Какая дурь? Похоже, я нашла единственно верное решение, – у меня действительно в голове очень ясно сложился план. – Пора двигаться дальше.

– А мне? Что делать мне? – как-то совсем потерянно спросил мужчина, подняв на меня больной взгляд.

Не знаю, серьезно он спросил моего мнения или просто вырвалось на эмоциях, но я ответила со всей искренностью, на которую только была способна.

– Иди к жене, Йоган. Присмотрись к той, что рядом с тобой на протяжении стольких лет и вопреки хроническим изменам, – посоветовала ему. – Очень страшно будет осознать, каким сокровищем обладал, когда потеряешь.

– Аня... Я же тебя…

– Нет! – не дала ему еще раз договорить и поверить в эту ложь. – Это страсть, наваждение, фикция! Но только не любовь!

– Откуда тебе знать? – ухмыльнулся он.

– Потому что я ее почувствовала и теперь ни с чем не перепутаю.

Он нахмурился, а я беспрепятственно выскользнула за дверь.

– Спасибо за все и будь счастлив, – сказала напоследок.

Йоган за мной не бежал, я спокойно смогла собрать вещи и написать заявление по собственному желанию, которое и оставила на столе. Улица встретила меня гулом машин и беспощадным солнцем.

Я побрела вперед, даже не разбирая дороги.

Замена не сработала, а тошнота подступила к горлу из-за отвращения к самой себе.

Разве можно секс назло? Или из жалости? Или чтобы хоть ненадолго почувствовать себя опять живой? Забыться?

Наверняка, можно. Наверняка, многие так делают. Но такой путь явно не для меня.

Это лишь суррогат счастья!

После того, как я попробовала заниматься любовью с желанным мужчиной, просто секс мне это наслаждение точно не вернет! И после минутного удовольствия меня оглушит чувством вины и желанием вымыться, как от грязи. Я не хочу такого страдания ни для себя, ни для Громова, ни для Йогана.

Никакая месть не стоит опустошения души.

Я вернулась домой, заварила себе крепкий чай и еще раз хорошенько взвесила задуманное. И чем дольше прокручивала в голове план, тем крепче убеждалась – другого выхода нет.

Алес материализовался посреди кухни незваным, но желанным гостем. И сразу занял стул напротив меня.

– Я тебя пока не звала, – с легкой улыбкой заявила ему.

– Забыла, кто я? – склонил голову набок Вишневский. – Я немного опередил события.

С моими сверхродственниками точно скучать не придется!

– Тогда ты уже знаешь, о чем я хочу попросить? – хитро отзеркалила его позу.

– Помочь тебе уехать из города, чтобы Громов не нашел?

Я кивнула. И Алес не стал разочаровывать:

– Согласен, что сейчас для вас обоих это наилучший выход, – сказал он, а потом загадочно так добавил: – Счастье лучше ценится издалека. Я попытаюсь все устроить, жди отмашки.

С души словно камень свалился.

– Спасибо тебе, – искренне поблагодарила его. А ведь всегда знала, что Алес не подведет. – И прости меня, пожалуйста, если сможешь.

Признание сорвалось тревожным шепотом, но шло от души. Давно надо было это сказать.

– За что? – несказанно удивился Вишневский.

– Я была к тебе крайне несправедлива и очень об этом сожалею, – запоздало покаялась.

Алес потемнел лицом:

– Ты имела на это полное право, – его голос осип от эмоций. Пожалуй, сейчас никто не смог бы назвать этого мужчину бесчувственной машиной. – Я должен был появиться в твоей жизни тогда, когда ты остро нуждалась в поддержке.

Я жалела лишь об упущенном времени. Тех днях, неделях, месяцах, которых у нас не было. Но не жалела, что Вишневский нашел в себе мужество ворваться в мою жизнь. Да он сотню правил существ нарушил, спасая меня!

И где бы я сейчас была, не вмешивайся Алес в кривую событий? Уж точно не у себя дома за кружкой чая.

Так к чему это самобичевание невинных?

Я покачала головой, протестуя.

– Ты и появился, – твердо ответила этому скромнику и немного тише добавила: – Дядя.

Лицо наблюдателя осветила нежная улыбка. И мое сердце отозвалось теплом.

Всего одно простое слово, а сколько радости способно принести!

– Я очень рада, что ты есть в моей жизни, – улыбнулась сквозь подступившие слезы.