Прах и безмолвие (сборник)

Вэтмоу вскрыл конверт и медленно достал оттуда несколько бумаг. Первой шла записка для внутреннего пользования. Он начал читать:

«Кому: Заместителю начальника полиции.

От кого: Начальник отдела расследований.

Содержание: Сексуальные отклонения в отделе расследований Среднего Йоркшира».

Он провел рукой по глазам, словно устраняя какую-то помеху. Потом снова принялся читать:

 «В соответствии с Вашим распоряжением (копия соответствующего документа прилагается) я проконсультировался с доктором Поттлом из психиатрического отделения Центральной больницы о методах обнаружения сексуальных отклонений среди сотрудников отдела. Ниже прилагается проект анкеты для Вашего рассмотрения».

 Вэтмоу выпустил из пальцев записку и обратился к анкете. Она состояла из четырех листов, написанных синими и черными чернилами. На первом листе сверху значилось: «СЕКРЕТНО», она была адресована ВСЕМ СОТРУДНИКАМ ОТДЕЛА РАССЛЕДОВАНИЙ. Указывалось, что анкета выполнена по распоряжению заместителя начальника полиции. Затем шла преамбула: 

«Настоящая анкета имеет целью обобщить информацию для использования при повышении по службе, назначении на должность и распределении персонала.

Отметьте галочкой один ответ в каждом пункте». 

Взгляд Вэтмоу блуждал, словно в трансе, по страницам, останавливаясь наугад на отдельных вопросах. 

«3) Когда вы были грудным ребенком, вас кормили: 

а) из бутылки,

б) грудью,

в) не знаю. 

9) Были ли вы объектом сексуальных домогательств со стороны родственника? 

а) да,

б) нет. 

15) Мастурбировали ли вы когда-нибудь и если да, то каким способом?

а) один,

б) в компании,

в) обоими способами.

29) Что вы предпочитаете носить на голое тело? 

а) шелк,

б) хлопок,

в) кожу,

г) голубую саржу». 

Вэтмоу не стал читать дальше, он сидел в оцепенении, уставясь на настенный календарь с видами Йоркшира. Сегодняшняя дата была обведена красным карандашом. На фотографии этого месяца были изображены торфяники Файлингдейла.

В записке было еще что-то. Его цензорский взгляд при беглом чтении пропустил этот пункт, но сейчас внутри у Вэтмоу все заныло от предчувствия беды: 

«КОПИИ РАЗОСЛАНЫ: 1. Начальнику полиции. 2. Помощнику начальника полиции (первому). 3. Помощнику начальника полиции (второму). 4. Председателю и членам полицейского комитета (В соответствии с инструкцией СК/НВ/743 „О консультациях и информации.)“». 

Усилием воли, которое могло бы обеспечить ему желанный пост, если бы члены комитета могли видеть его в эту минуту, он, аккуратно вложив анкету в конверт, запер его в ящике стола. Ему зверски хотелось выпить, а бутылка некрепкого вишневого ликера, которую он держал для гостей, не очень его привлекала.

Было лишь одно место, где в это время суток он мог спокойно пропустить рюмку-другую, не привлекая к себе внимания. Вэтмоу вышел из управления. Его походка была такой же размеренной, как и некоторое время назад, когда он входил в здание. Правда, на приветствия он больше не отвечал. Идти пришлось недолго. Через десять минут он уже был у дверей «Джентльменов».

— Доброе утро, Джордж, — обратился он к официанту в вестибюле. — Принесите мне большой стакан виски в курительную комнату.

— Слушаюсь, сэр. Спокойный день для преступников, не так ли? — подмигнул официант.

Не совсем уловив смысл этого замечания, Вэтмоу вошел в курительную комнату, прибежище мира и спокойствия. В этот час в ней никого не было, за исключением одинокой фигуры, читавшей «Таймс». Лицо человека было скрыто газетой.

Даже будучи на взводе, Вэтмоу не мог игнорировать правила хорошего тона, соблюдение которых требовалось от членов клуба.

— Доброе утро! — сказал он.

Газета медленно опустилась.

— Доброе утро, Невил! — Энди Дэлзиел лучезарно улыбнулся. — Как хорошо иметь место, куда можно убежать, если дела идут из рук вон плохо!