Прах и пепел

— Долго жила за границей, с тех пор осталось, потом работала переводчицей в каком-то техническом издательстве.

— Отец мог бы ее получше устроить.

— Нет, отец ее из тех, настоящих! И сама она бы на это не пошла. Я в свое время тоже рассуждал: стране нужны инженеры.

Глеб усмехнулся.

— Идейные были детки…

— Это точно, — рассмеялся Саша, — хотели служить социалистическому отечеству, а оказались ему не нужны.

— Такая женщина, — сказал Глеб, — знает три языка, а ее заставили шпалы таскать, рельсы укладывать, костыли забивать. Вот тебе и стихи о прекрасной даме.

— Ладно, заказывай еще по сто граммов.

— Смотри, — удивился Глеб, — сам предлагаешь. Что случилось?

— Есть проблемы.

Выпили, закусили.

— Понимаешь, какая история, — сказал Саша, — была любовь у меня, в Москве еще. Ну, как сказать? Любовь? Девчонка, семнадцать лет, нравился я ей, хорошая девочка, красивая, умная, с характером. Потом меня посадили, она по тюрьмам ходила, носила передачи, о матери моей заботилась, в ссылку мне писала, я отвечал, мечтал встретиться, Варя ее зовут. Ну вот, а когда вернулся, узнал, что в это время она выходила замуж, правда, быстро развелась. Меня как обухом по голове, и я, конечно, порвал, отрубил. И вот Лена рассказала мне, как было в действительности, и все обернулось совсем иной стороной, долго об этом рассказывать. В общем, я был неправ, отверг ее грубо, несправедливо, она меня ждала, а я ее отбросил.

— Любил ты ее?

— Любил.

— А сейчас?

— И сейчас люблю.

— А она?

Саша пожал плечами.

— Не знаю, не виделись пять лет.

— Задача… — протянул Глеб. — Девчонка молодая, не будет тебя, конечно, столько лет на печке дожидаться. Но с другой стороны, первая любовь! Это тоже, дорогуша, не забывается!

— Позвоню ей, — сказал Саша.

— Правильно, — одобрил Глеб. — Вызови ее сюда. Устроим в гостинице в лучшем номере. И разберетесь в своих делах.

— Как она сюда поедет? Работает, учится.

— Майские праздники на носу, еще пару дней прихватит от отпуска, вот тебе и медовый месяц получится. За это надо выпить, дорогуша!

Хорошая мысль! И Лена в Уфе. Он скажет Варе: «Приезжай к нам на праздники! Повидаемся все вместе».

— Теперь насчет Лены, — сказал Саша. — Надо устроить ее к нам, пропадет она на этих шпалах.

— Надо. Обязательно, — согласился Глеб. — Леню и Стасика уговорю, потеснимся. Боюсь, Машка не пропустит — высланная.

— Каневский сейчас играет в местном симфоническом оркестре и у нас работал, тоже высланный. А фамилия? Машка может и не знать такую фамилию, не шибко, наверное, политически грамотная.

— Предположим. А Семен? Опять скажет: пианисты не нужны.

— Не захочет Семен — завтра все брошу и уеду.

— Даже так?

— Даже так. Тут и раздумывать нечего.

— Дорогуша, я не раздумываю, а обдумываю, как это все наверняка сработать. С отставкой — ход правильный. И я добавлю: если Сашка уйдет, то и я уйду.

Обычно Саша звонил в Москву по воскресеньям. Но до воскресенья — три дня. Столько ждать немыслимо. На следующий день позвонил Варе.

Принимая заказ, телефонистка спросила:

— Кто подойдет, или кого вызываете?

— Иванову Варвару Сергеевну.

— Ждите.

Потом сказала:

— Нету дома.

То же повторилось и на следующий день. Наверное, в институте.

В воскресенье позвонил сначала маме. Она, как всегда, ждала его звонка. Здоровье, самочувствие… К концу разговора спросил:

— Как поживает Варя?

И почувствовал вдруг, что мама медлит с ответом.

— Варя, — повторила мама, — Варя вышла замуж, Сашенька.

— Замуж?

— Да. За хорошего, порядочного человека. Они много лет знакомы, но все решилось в один день. Так сложились обстоятельства. Понимаешь меня?.. Такое время, Сашенька, не мне тебе говорить.

— Когда это произошло?

— Полмесяца назад.

— Ну что же, — сказал Саша, — передай мои поздравления. Самые добрые, искренние и сердечные.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

И мрамор лейтенантов —

фанерный монумент.

Б.Слуцкий

1

У Глеба новости. Мария Константиновна велела принести документы, подтверждающие, что он театральный художник.

— Москва запросила, подыскивают для вас театр.

— Действует твоя Ульяна, — сказал Глеб Саше.

Саша поморщился. Напоминание об Ульяне резануло. Какая «его» Ульяна!..

— Посмотрим, какую дыру они мне предложат. А пока надо Лену устраивать.

Семен Григорьевич и слышать не хотел о новом аккомпаниаторе — группы кончаются, работы осталось на месяц-полтора. Но когда Саша и Глеб пригрозили уходом, уступил. Хорошо, послушает их знакомую, а потом решит.

Однако Лена не появлялась.

— Съездим к ней, — предложил Глеб, — я видел, в какой барак она вошла.

— Она не хочет, чтобы мы к ней приезжали, — ответил Саша, — подождем.

Лена появилась во Дворце труда недели через две.

— Работали без выходных.

Была без пальто, на дворе теплынь, в простой серенькой кофточке поверх такого же простенького платья, высокая, сильная, загоревшая.

Саша занимался с группой, увидев Лену, приветливо помахал рукой.

Глеб обрадовался, заулыбался, снова посадил Лену рядом с собой, опять показывал, как аккомпанировать, даже заставил поиграть немного вместо себя. Вроде бы ничего, получалось.

В перерыве Саша подошел к ним, обнял Лену за плечи.