Прах любви

— Крей Орхус, являлся ли ты по праву силы Северным князем? — перехватив управление телом мужчины и заставляя его поднести руку к иглам, чётко произнесла я.

— Да, — не отрывая от меня взгляда и не пытаясь сопротивляться, ответил муж.

— Крей Орхус, являлось ли твоё желание взять меня в жены искренним?

— Нет, — с заминкой ответил он, получив дозу внушения от магии стены. Правильно, врать, когда ты буквально привязан к стене крайне опрометчиво.

— Являлся ли брак с Алексией Руст следствием заговора против неё?

— Нет, — тут же выпалил он.

— Являлся ли брак с Алексией Руст следствием заговора, направленного на других лиц?

— Да, — переведя взгляд на князей, ответил Крей.

Сзади раздавались более заинтересованные шепотки, отходящих от первого шока, наблюдателей.

— Являлось ли решение убить Алексию наиболее мучительным и продолжительным способом, добровольным?

— Нет, — выкрикнул он и тут же зарычал от боли.

А ведь это даже не я, он сам не верит в произнесённые слова.

— Решение об отравлении, заключении, принудительном оплодотворении и убийстве после родоразрешения, было добровольным? — повторила я вопрос.

— Да! — закричал он, сдаваясь.

Князья зашушукались активнее, даже спорить начали, забыв о месте и причине, по которой они здесь находятся.

— Являлось ли участие Маришки Вормс в озвученных преступлениях добровольным и санкционированным тобой?

— Да, — больше не упрямясь и не поднимая глаз от пола, подтвердил он.

— Являлся ли ритуал, направленный на отчуждение сил Эсмины Солар в твою пользу, экспериментом?

— Да.

— Являлись ли Алексия и её несуществующий ребёнок, следующими целями на проведение ритуала по отбору и присвоению резервов?

Сзади ахнули, возмущённо и, кажется, даже искренне. Ну, ещё бы, для любого мага, любое упоминание о запрещённом ритуале возмутительно.

— Да.

— Крей Орхус, твоя вина доказана, — и взяв паузу, чтобы дать всем присутствующим возможность осознать сказанное. — Твоё наказание — смерть.

Орхус, выслушав приговор, кивнул и поднял наконец-то на меня глаза:

— Разреши выбрать способ.

Можно было поупрямиться и встать в позу, вот только откат-то и по мне может ударить, если я его собственноручно убью, кто его знает, как именно звучала клятва, смешанная с нашей кровью. Можно напрячь память, и восстановить текст клятвы, вот только зачем открывать дверь в чулан, заваленный болью и страданиями?

Брачные клятвы обычно нерушимы. Изменил, предал, убил — получишь откат, от слабости и лишения магии до смерти. Но в нашем случае получилась гремучая смесь из-за недобровольности принесения клятв, клятвы Крея, данной Маришке, и слабого алтаря, вот и получалось, что точно спрогнозировать, как отреагирует сила клятвы на меня, если я лично казню мужа, пусть и со всеми признаниями, нельзя было. Правда, и его должно было давным-давно скрутить от отката, за такое обращение со мной, но рисковать не хотелось. Слишком высокие ставки на ближайшие сутки.

— Дозволяю, — величественно разрешила я, услышав сзади очередные ахи. Не князья, а кумушки, услышавшие сплетню, какие-то.

Крей медленно поднялся, получив контроль над телом, и обвел всех собравшихся взглядом, останавливаясь на отдельных личностях. Не знала бы точно, что магии в нём сейчас не больше, чем в обычном человеке, решила бы, что, используя ментальные способности, передаёт послания, но с выжженными магическими каналами это было невозможно.

— Не соверши мою ошибку, сотник, — остановившись на Матсе, произнёс муженёк. — Иначе следующим на этом месте будешь стоять ты.

— Я не такой идиот, — усмехнулся Элден, выдержав тяжёлый взгляд Крея.

Орхус протянул руку к одному из воинов и жестом указал на кинжал, висящий у того на поясе, но воин только мотнул головой. Правильно, никакой крови магов на стене, пусть и бывших магов.

— Княжна, но это же возмутительно, — вдруг возникла сбоку возмущённая фигура Восточного князя.

— Что именно? Что я проявила благородство и позволяю ему самому уйти из жизни? — вздёрнула я бровь, изображая крайнюю степень недоумения.

— Он князь, а не какой-нибудь прислужник, — затряс дряблыми щеками мужчина.

— Вот именно, прислужник бы уже был мёртв, — продолжала разыгрывать дурочку.

— Он, — ткнул пальцем в Крея восточный правитель. — Князь!

А то я не знаю. Так и хотелось рассмеяться от души прямо в это неприятное лицо, но я пока сдержалась, позволив только лёгкую улыбку.

— Он, — тоже указала пальцем на Орхуса, — предатель, почему меня должен интересовать его титул? Или считаете, что раз князь то может творить, что душе угодно?

— Нет, — хотя тон говорил, что князь подразумевает именно «да». — Должен быть суд, варианты компенсации, не казнить же за лёгкое недоразумение.

На это заявление я уже не стала сдерживаться и рассмеялась, задорно так, что слёзы выступили на глазах.

— Нет, князья, — с трудом успокоившись, я обратилась к мужчинам, так и стоящим в ожидании ответа. — Мне плевать на титулы, каждый, кто посягнул на Северную княжну, получит по заслугам.