Прах земной [СИ]

После того как мой обморок, вызванный кровью убийцы, плавно перешёл в лёгкий сон, мужчина растолкал меня и, абсолютно ничего не сказав о причинах своего ненормального поступка, приказал подниматься на ноги и идти дальше. А у меня тогда, если честно, в голове такой кавардак творился, что смысл некоторых слов доходил далеко не сразу. Вот и получилось так, что когда я слишком долго обдумывала всё сказанное в свой адрес, у Рича закончилось терпение, и он, разозлившись, как бы случайно вывихнул мне плечо. Хорошо ещё, что не сломал ничего, а то я, после всего пройденного и пережитого, рамки для этого человека не ставлю, потому что понимаю – бессмысленно ставить их для того, кто незнаком с такими понятиями, как мораль, честь и честность.

Эх, надеюсь, его дрянной "поцелуй" не будет мне теперь каждую ночь сниться? Вместе с осуждающими лицами тех людей, которых Рич до этого убивал на моих глазах… да, я не оговорилась. Их лица мне действительно уже снились, как раз прошлой ночью.

– Тьфу ты, дрянь, – тихо прошипела я, сплюнув чуть в сторону слюну, до сих пор имеющую металлический привкус.

Сидящий на соседнем матрасе убийца на это никак не отреагировал. Ещё бы! Ведь он даже не пытался хоть чем-нибудь объяснить свой поступок, так чего же ему сейчас рот раскрывать?!

Поудобнее устроившись на точно таком же, что и неприкасаемый, матрасе и подперев щёку кулаком, я обвела взглядом пещеру, которая, судя по всему, не только укрытием от дождя нам сегодня послужит, но и местом ночлега. Потому что на улице уже начинает темнеть, а вот дождь лить всё никак не перестаёт. Ну, в принципе, не велика беда, переночуем в пещере. Здесь, что удивительно, имеются кое-какие удобства. Вон, к примеру, в паре метрах от меня около стены стоит тумбочка и шкаф, чуть дальше – невысокий стол, больше всего напоминающий обеденный. И хотя невооружённым глазом видно, что сколочена вся эта мебель самостоятельно, из неровных досок и кривых, ржавых гвоздей (хотя поржавели они, наверное, из-за слишком большой влажности воздуха в пещере), но всё равно это – мебель! Помимо неё здесь также нашлось несколько одеял, много одежды, лекарств и даже железной посуды.

Прикинув мысленно, что да как, я вскоре пришла к выводу, что пещера эта когда-то принадлежала Ричу. Неспроста же он около двадцати минут назад носился по ней с лопатой наперевес? И уж точно не по счастливой случайности нашёл клад, в виде двух заряженных пистолетов, одного молотка, отвёртки, пары метров верёвки и мыла. Последние две вещицы особенно символичны, правда?

Но сейчас, похоже, это место занято кем-то другим, потому что пещера выглядит до странности обжитой. Ни грязи от случайно забредших животных, ни пыли на мебели нет, а ведь неприкасаемый не был здесь больше девяти лет. И то девять – это приблизительная цифра, так как сама я встретилась с ним в первый раз именно столько лет назад, как раз тогда, когда ходила с Риной на её "вечернюю прогулку".

– А-а-а! – вдруг закричал Филя, но не успела я толком испугаться и узнать, что случилось, как братец, словно маленький косолапый медвежонок, переваливаясь, подбежал ко мне и стал несильно стучать по голове.

Около минуты ушло на то, чтобы понять, что это он мне так волосы моет, шкодник мелкий, руки-то у него были мокрые.

– Нет, всё, Филь, спасибо! Я уже чистая! – как могла отнекивалась я, убирая маленькие ручки подальше от своей больной головы.

– Сё? – переспросил брат, застыв. Убедившись же, что купать меня больше не надо, он решил с чего-то облагодетельствовать и неприкасаемого. Подойдя к сидящему к нам спиной Ричу, Филька замахнулся и несколько раз со всей силы приложил его по голове.

Испугавшись возможной реакции со стороны убийцы, я быстро подскочила к этим двоим и оттащила мелкого как можно дальше от мужчины. Филя хоть и не больно бьётся, но Рич уже столько раз грозился покалечить его, что сердце у меня тотчас забилось быстрее от страха, а на языке уже крутились извинения за ничего не смыслящего брата.

– Рич… – осторожно начала, как в ту же секунду услышала раздражённо-усталое "отстань".

И всё-таки я его не просто боюсь… я его ещё и ненавижу.

Рич.

Интересно, каким образом я проморгал тот момент, когда брат Элены подкрался ко мне со спины и ударил по голове? Оно хоть и не больно было, но куда я тогда смотрел? А если бы это Элена захотела мне голову снести? Повод у неё был, пусть и не совсем весомый, на мой взгляд, нужный настрой тоже присутствовал, из-за чего я даже не стал бить Филиппа по рукам, в качестве наказания за его поступок, потому что этим только спровоцировал бы Романову на нападение. А этого мне, по правде говоря, не очень хотелось делать. Так как одно дело было грозить девчонке смертью, когда мы только оказались на Пепелищах, и совсем другое – сейчас, когда пройдено уже больше половины пути и потрачено так много усилий, чтобы сохранить ей и её брату жизнь.