Прах земной [СИ]

– Бу, – мрачно сказал брюнет, выбив из моих рук зажигалку. Не успев обрадоваться, что с ним всё в порядке, я оказалась прижатой к стене и крепко удерживаемой мужчиной за запястья.

– Ричард? – испуганно выдохнула, отпрянув и сильнее вжавшись в стену.

К сожалению, видимость здесь была не очень хорошая, и выражения лица склонившегося надо мной убийцы было практически не разглядеть.

– Откуда у тебя кровь? С кем ты подрался? – спрашивала, силясь отодвинуть от себя черноволосого. Только вопросы эти он начисто проигнорировал, вместо ответа раздражённо шикнув.

– Я же тебе говорил сидеть в машине, – холодным тоном начал Рич, ещё ближе придвинувшись ко мне и, не мигая, заглянув в самую душу. Пробир-рает.

– Знаю, но ты таким бледным был. Я подумала, что тебе плохо… – робко бормочу, скосив глаза в сторону. Боязно мне как-то на него сейчас смотреть.

– Ты не о том человеке волнуешься, Элена, – произнёс он задумчиво. В образовавшейся тишине это прозвучало несколько зловеще.

По позвоночнику пробежала стайка мурашек, а живот неприятно скрутило. Поведение Рича всё больше начинало меня пугать и угнетать.

Чем-то я его уже разозлила. Или расстроила. Или просто достала?

Тем временем, прокусив свою губу до крови, мой "телохранитель" всё с тем же равнодушным лицом взял и поцеловал меня в щёку. Красная капля его крови потекла вниз, соскользнула по шее и, кажется, остановилась. Моргнув, я отключилась.

В себя пришла уже в машине. Через метров сто за окном виднелся въезд на территорию особняка, принадлежавшего Зубакиным.

– Салфетку дать? – окликнул меня сидящий спереди Рич.

– Зачем? – не сразу врубилась в ситуацию я, но, быстро вспомнив последние отложившиеся в памяти события, резко сказала "да" и выхватила из рук мужчины маленькую влажную салфетку, а там и всю упаковку.

Странно, что мне он предложил салфетки, чтобы вытереться, а сам ими вообще не воспользовался. При солнечном свете стало видно, что не только одежда у него заляпана кровью, но и часть лица, и руки, и даже волосы. Закончив вытираться, я критично осмотрела себя в зеркало заднего вида и выскочила на улицу. В след мне раздалось угрюмое:

– Днём мне больше не звони, не отвечу.

– Больно надо, – зло скрипнула зубами я, идя по аккуратно выложенной жёлтыми камнями дорожке к моему временному дому.

Полуголые кустики и деревья, высаженные то тут, то там, согласно махали ветками, будто поддерживая всё, что вертелось у меня на данный момент в голове и на языке.

Настроение ухудшало и то, что дело со звонком в Ластонию так и не выгорело. Из-за суматохи и крайне странного поведения Рича, я на короткий промежуток времени об этом забыла, а сейчас вот опять вспомнила.

Что ж… в конце концов, я с самого начала предполагала такой конец. Не нужно расстраиваться. Будет ещё масса способов связаться с отцом и как-нибудь сообщить ему о своём местонахождении. Я уверена.

Карл-Алексей.

Кап-кап. Кап-кап-кап. Кап-кап-кап-кап. Ка…

Этот звук выносит мне мозг. Вместе с тем, он убаюкивает и обещает долгожданный отдых и покой.

Давным-давно, ещё до Войны, в маленькой азиатской стране существовала одна интересная пытка, когда осуждённому завязывали глаза и на лоб капали холодной водой. Через несколько дней, он либо умирал, либо сходил с ума.

С другой стороны, представьте реакцию странника, измождённого жаждой, которому на лоб с неба падают редкие капельки дождя и тут же высыхают. Не менее жестоко, не правда ли?

Только вот причиной неожиданно нахлынувших на меня философских дум стала не пресловутая "аш-два-о", а кровь. Тоже жидкость, тоже может спасать жизни, тоже без неё умрёшь… и всё же капает она немного по-другому.

Коснувшись светлых волос лежащей передо мной мёртвой девушки, я заглянул в тёмно-бардовую лужу, растекавшуюся под её головой, и с равнодушной категоричностью был вынужден признать: у меня раздвоение личности. Не такое резкое, как у пациентов психиатрических клиник, но со своими странностями и приколами.

Хотя, может, это и не раздвоение вовсе, а просто мой очередной бзик?

Когда я, в угоду своим маньяческим наклонностям начинаю распиливать людей на кусочки, внутри появляется непреодолимое желание, чтобы мне похлопали. В самом деле, можно ли это назвать раздвоением личности?

Маньяк и актёр – милое сочетание.

Поудобнее перехватив нож, я нарисовал или, скорее, вырезал на щеке девушки улыбающееся солнышко. Особенно ярко это смотрелось в сочетании с её закатившимися вверх глазами и тонкой струйкой запёкшейся крови, идущей изо рта.

Прелестно, где мой фотоаппарат?

Достав из сумки, брошенной на диван у стены, цифровик, я сделал парочку живописных фотографий, в лучших жанрах мистики и ужаса. Покажу Сёбе, он оценит.

Дверь в комнате, в которой я сейчас находился, была выбита немного ранее, что помогло расслышать тихие шаркающие шаги в коридоре.

– Ты всегда так ходишь, если хочешь, чтобы о твоём приближении узнали заранее, или нет? – не оборачиваясь, уточняю с улыбкой.

Остановившийся за моей спиной человек молчит. Он тоже знает, что я знаю, кто он такой. Ха-ха.