Практическая фейрилогия (СИ)

— Знаете, что, Максимус Ренг? Вы забыли об одной вещи: я тоже имею право голоса и выбора. Более того, я единственная имею в этой ситуации право выбирать, как поступить. Я возвращусь в холмы, раз забеременела. Судьбу моего ребенка могу решить только я.

— Да ну? Был заключен Договор. Вы были в холмах гостьей, а не дарой для утех, так что вы остаетесь собственностью Вегрии. Ваша беременность является, строго говоря, нарушением Договора. Не надо было спать с сидхе, милочка.

— А я и не спала.

Ренг уничижительно фыркнул, уверенный, что я лгу, и добавил:

— Вы собственность Вегрии и точка. Если будет надо, мы вашего ребенка не только продадим, мы его убьем, и вы ничего с этим не сможете поделать. Кем вы себя возомнили? Слава голову вскружила? Вы всего лишь женщина, политический нуль. Уясните это хорошенечко и не раздражайте меня больше своими дурацкими заявлениями.

Политический нуль? Всего лишь женщина?

Тебя ждет о-о-о-очень неприятный сюрприз, Ренг…

— Мне нехорошо, — слабо и зло сказала я, откинувшись на спинку дивана. — Вы меня напугали до чертиков, обожгли, и снова напугали. Если у меня случится выкидыш, ответите за это перед Общиной.

— Такого не случится. Бриндон, что ты стоишь? Иди сходи за водой для рини, а лучше попроси у секретаря директора заварить крепкого чаю. И язык не распускай! Позже я сам поговорю с рином Пале.

Молоденький монах кивнул и ушел выполнять поручение. Это было мне только на руку. Холодная ярость овладела мной, но в уме уже строились логические цепочки и составлялся план, как сбежать и добраться до волшебной страны.

— Пале… — повторила я, и прикрыла глаза, чтобы, во-первых, не видеть красивое, но все равно неприятное лицо Ренга, а во-вторых, чтобы собраться с силами. — Пале — уважаемый член Ордена Сопротивления, директор этого интерната и ваш друг. Он вам дает монахов в услужение, а вы ему друидов? Обмениваетесь игрушками? Община знает об этом?

— Запомните, рини Кинберг: связи — это все. Ваш дядя куда старше и опытнее меня, а прозябает в посредственном бюро, потому что у него нет ни связей, ни ценнейшего таланта их заводить. Поэтому я — друид высшей категории, а он всего лишь распорядитель ритуалов.

— Подождите, и узнаете, на что способен распорядитель ритуалов…

— Вы что, сердитесь на меня, рини? — с деланым удивлением спросил друид. — Разве я сделал что-то противозаконное или аморальное? Разве обидел вас, оскорбил?

— Нет, дражайший рин, — сказала я и открыла глаза. — Я сержусь на вас просто так. Беременные женщины та-а-а-акие обидчивые!

…Хаос, призванный яростью, бурно хлынул из меня, его невидимые потоки отбросили меня на спинку дивана и заставили ошеломленно выдохнуть.

Максимус даже не успел осознать происходящее, не говоря уже о том, чтобы защититься. Его губы слиплись, как пластилиновые, руки прилипли к туловищу, ноги соединились, и друид рухнул на пол, забился на нем как рыба, выброшенная на берег. Ах, как уязвима магия Порядка! Она мощная и всегда бьет в цель… если ей дать направление и форму — жестом или заклинанием. Я же лишила Ренга этой возможности.

Сделав несколько быстрых вдохов-выдохов, и удивляясь необычайному потоку силы, я поднялась с дивана и прошла к двери, не заботясь о том, что будет с Ренгом. Его расколдуют, вернут нормальную форму, когда найдут.

Хаос все еще тек из меня, заполняя пространство. Я на мгновение замерла перед панно с символом веры. Стоит ли бояться монахов? Вряд ли. Мой Хаос ввергнул в смятение даже богов-сидхе…

Я уверенно пошла к двери, и та распахнулась передо мной. Хаос вырвался в коридор, заполнил его, как невидимая река, и бурным потоком спустился ниже по лестнице, прочищая для меня путь. Я не останавливала поток силы, наоборот, мысленно расширяла его. У меня нет ни времени, ни умения на то, чтобы разбираться с каждым встречным монахом.

Пусть все уберутся с моего пути.

Я должна выйти.

…Я не успела раствориться в Хаосе полностью, хотя была к этому очень близка. Где-то на краю меня поймал чей-то голос.

— Ты навредишь сама себе! Хаос нескончаем и безграничен, он тебя убьет! Останови его сейчас, или будет поздно!

Я едва осознавала значение слова; сила захватила и увлекла меня, и мне хотелось только раствориться в ней, забыть обо всем-всем… Раствориться в Хаосе, отдаться ему, стать им… Я помнила, каково это, и трепетала. Теки, теки, сила, заполни весь мир, завладей им!

— Остановись, или убьешь своего ребенка, Магари!

Сердце кольнуло, и я выплыла из потока бессознательного. Несколько мгновений потребовались мне на то, чтобы осознать значение произнесенных слов. Хаос воспротивился задержке, ударил в меня изнутри; тело изогнулось, и меня швырнуло на пол.

Чьи-то руки подняли меня.

Я сфокусировала на взгляд на белом пятнем: им оказалось бледное лицо. Знакомое лицо.

— Бриндон?

— Он самый, — кивнул парень и, взяв мое лицо в ладони, сказал уверенно, с нажимом: — Остановитесь, пока можете, закройте силе выход.

— Ни в коем случае. Отойди.

— Магари, Хаос тебя погубит. Его нельзя подчинить до конца, он тебя разорвет — тебя и твоего ребенка.