Практическая фейрилогия (СИ)

— Он еще не готов, Магари, да и в пламенной кузне тебе лучше не появляться.

— Пламенная кузня, — прошептала я едва ли не в экстазе, — ты просто обязан мне ее показать, иначе я умру от любопытства! Я всегда мечтала увидеть, как работают с эльфийским железом, как создают волшебное оружие! Пожалуйста, Ириан, пожалуйста, пожалуйста! — заканючила я монотонно, и повисла на руке сидхе.

— Фейрилогия однажды сведет тебя с ума, — со вздохом сказал Огарок, но согласился. — Так и быть, пойдем. Ты не успокоишься, пока не увидишь все своими глазами.

Облюбованная рыжим кузня находилась в полуразрушенных пещерах, входить в которые отваживались только самые уверенные в себя фейри… или самые глупые. Вход в пещеры был завален огромными валунами. Без труда отодвинув их, Ириан вошел внутрь и поманил меня за собой.

Мне показалось, что не в пещеру я вошла, а в другой мир. Снаружи царила зима, падал мягкий пушистый снежок, ночь стояла тихая и свежая. Внутри же пещеры правила стихия огня. При нашем появлении зажглись несколько оранжевых огоньков, и я увидела испещренные рунами своды.

— Руны защищают от разрушения и предостерегают незваных гостей. Обычный фейри, зайдя сюда, рискует сильно обгореть, а то и сгореть. Без опаски сюда может зайти только тот, кто может повелевать пламенем. Изредка сюда забредают боглы, но дальше, в кузни, пройти не осмеливаются. Мастера-кузнецы забросили эту кузню и работают в других местах, здесь пламя слишком злое. Ты все еще уверена, что хочешь зайти?

— Да!

Энтузиазм в моем голосе сидхе не порадовал. Покачав головой, он крепко сжал мою ладошку в своей и повел за собой; огоньки, встречающие нас, вытянулись и затрепетали, как на ветру. Пройдя дальше в пещеру, мы вышли к проему и увидели три хода. Ириан уверенно зашел в средний, и ход осветился огоньками. Я смотрела во все глаза, запоминая расположение и начертание рун. Вдруг на нас дохнуло жаром. Восхищенно ойкнув, я закрыла глаза и почувствовала, как ручища Огарка прижала меня к груди, прижал так крепко, что я услышала его ровное уверенное сердцебиение. Огонь опал, жар отступил, хватка сидхе ослабла, и он произнес:

— Все, Магари. Можешь смотреть.

Я отстранилась от мужчины и взглянула вперед. Вот и вход в кузню! Отсюда пламя вырвалось, встречая нас!

— Ты пламя успокоил? — дрожащим от волнения и восторга голосом спросила я.

— Нет, оно само погасло от испуга, когда увидело тебя, — иронически ответил рыжий.

— Веди меня внутрь, скорее!

Огарку ничего не оставалось, как послушать меня. Итак, я оказалась в святая святых Файдкамена: в одной из пламенных кузен, где выплавляют известную на весь мир эльфийскую сталь. Так много интересного открылось моим глазам, что я растерялась, не зная, куда податься, о чем спросить. Тогда Ириан стал рассказывать, как здесь что устроено. На чертёжном столе рыжий изобразил меч в натуральную величину, и начал толковать что-то о балансе, центре тяжести и весе; но чертеж меня мало интересовал, и я стала глазеть на всякие непонятные, но очень интересные с виду инструменты, из которых узнала только клещи. Ириан встал у стола с инструментами и пояснил, что эта вот длинная штуковина — вилка для гнутья, вон та железяка с дырками — гвоздильня, показал раскатки, молотки, гладилки, топоры, кувалду и прочее, прочее. На отдельном столе лежал меч, точнее его огромная заготовка, вся неоднородная, в непонятных разводах.

— Это будет твой меч? — благоговейно спросила я, склоняясь над заготовкой.

— Да. Уже больше месяца я работаю над ним, — проговорил Ириан с гордостью. — Когда я был проклят, эльфийская сталь жгла меня, как и обычных людей. Но снова став сидхе, я обрел счастье работать с железом.

— Говорят, создавая волшебное оружие, в него нужно вкладывать немало чар.

— Эльфийское железо, чистое пламя Файдкамена, суть сидхе превращают железку в артефакт. Эти три компонента должны быть сбалансированы в клинке, чтобы на выходе получилось то, что нужно. Оружие всегда создается под хозяина.

— Будем надеяться, оружие не понадобится тебе, — проговорила я тихо, понимая теперь, отчего Ириан не спешил объявлять всем, что проклятье с него сняли. Он прежде хотел обезопасить себя, создать оружие, способное поразить даже бессмертного.

— Понадобится, рано или поздно. Элидир захочет проверить, вернулась ли ко мне былая сила.

— А ты как думаешь, вернулась ли сила?

— Я ныне лишь жалкое подобие себя былого: Огарок…

— Знаешь, — оптимистично заявила я, — еще месяцок-другой потягаешь эти тяжеленные штуки, и мощь вернется. Элидир, конечно, захочет тебя испытать, но ты уж постарайся не провоцировать этого ледышку. Будь хитрее, Огарочек, а там, глядишь, и Огоньком станешь, а оттуда и до Мощного пламени недалеко!

Ириан улыбнулся, и мне стало не по себе от его проникновенного и очень теплого взгляда.

— Знаю, ты мне не поверишь, но я не могу припомнить другой день, когда мне было так легко и весело, как сегодня. Проклятье ты с меня сняла еще в Самайн, но у меня такое чувство, что ты все еще расколдовываешь меня.