Практическая магия

– Маму-медведицу поддерживают хорошие эльфы. – Артур посмотрел на Квентина.

Тот кивнул в знак согласия.

– Квентин хотел бы отвезти маму-медведицу к; себе домой, чтобы его мама могла любить ее и заботиться о ней так же, как это делаешь ты.

Артур взвился вверх словно ракета. Крепко прижав руки к бокам, он сверху смотрел на нас. У меня остановилось сердце. Я услышала голос Квентина:

– Если будет нужно, я влезу наверх и сниму его. – Я протянула обе руки к брату.

– Артур, выбор за тобой. Разве ты не помнишь, что я только что сказала? Мама-медведица поедет с Квентином только в том случае, если ты решишь, что она должна поехать.

Артур дрожал всем телом. Он ткнул пальцем в Квентина:

– Брат-медведь, как ты думаешь, мама-медведица умрет, если не уедет отсюда, от меня? Ты думаешь, ей поэтому так одиноко?

– Я не знаю, – быстро ответил Квентин. – Ты должен решить, что для нее лучше, и сказать мне. Все зависит только от тебя, Артур.

– Я не владею ей. Она сама решает за себя.

– Что ж, тогда тебе придется передать мне ее слова.

– Возможно, мама-медведица хочет уехать. Я должен подумать. – Он покачивался на краю пролома в полу чердака. Одно неверное движение, и мой брат полетит вниз с высоты в двадцать футов на острые обломки кровельного железа и покалеченную машину.

Я не находила себе места от страха.

– Артур, сядь, пожалуйста.

– Я должен поговорить с хорошими эльфами, которые ее окружают, и посмотреть, нет ли рядом плохих! – Артур сделал шаг вперед. Носок его теннисной туфли теперь висел над бездной.

Квентин поднял руку и громко, отчетливо сказал:

– Эльфы уважают только тех, кто заботится о себе. Будь мужчиной, Артур, сядь.

Мой брат немедленно сел на корточки, съежившись, словно игрушка, у которой кончилась батарейка. Его глаза оставались безжизненными, но в них появилась решимость.

– Как мужчина, – отрапортовал он. Я вздохнула с облегчением. Но в это мгновение глаза Артура вспыхнули, и он указал на меня. – Сестра! Я вижу большого плохого эльфа между тобой и братом-медведем.

Я потерла лоб в недоумении. Квентин создал новый фантастический мир для Артура, который все принимал всерьез. А мне приходилось приспосабливаться.

– Я не вижу эльфа, – ответила я.

– Он очень злой, – настаивал Артур. Его голос зазвучал громче, уверенней. – Он вылез из-под твоей машины и теперь летает между тобой и братом-медведем.

– Я угощу его печеньем и чаем со льдом. Он не злой, а просто голодный. Успокойся. – Я посмотрела на Квентина. Удивительно, что Артур не закатил истерику или не перестал разговаривать с нами после того, как услышал о возможной продаже скульптуры. Но я чувствовала, что это всего лишь затишье перед бурей. Мы просто получили передышку. Я и сердилась на Квентина, и одновременно была ему благодарна. – Если нам не удастся выманить его с чердака, эти игры с эльфами доведут меня до сумасшедшего дома, – призналась я.

Квентин поманил Артура пальцем.

– Артур, спускайся. Я хочу, чтобы ты двигался очень медленно и был осторожен. Если ты это сделаешь и не упадешь, я покажу тебе, как избавиться от плохого эльфа.

Мой брат встал, медленно-медленно отошел от края, двигаясь с величайшей осторожностью. Мы с Квентином вышли на улицу и смотрели, как он спускался по лестнице и пробирался сквозь завалы. У самой земли Квентин подхватил его.

Артур уставился на нас. Он был словно наэлектризованный.

– Я спустился. А теперь показывай, как избавиться от плохого эльфа. Я должен понять, как они думают, а потом решу, что делать с мамой-медведицей. Я не хочу, чтобы плохие эльфы навредили ей. – Он переминался с ноги на ногу, подпрыгивал на месте. – Прогони их!

Я протянула к нему руку, погладила.

– Тс-с, милый, успокойся…

Артур отпрянул от меня.

– Эльф прямо перед тобой!

Квентин встал лицом ко мне, положил руки мне на плечи.

– Доверьтесь мне. – И прежде чем я сообразила, что он намерен сделать, он легко поцеловал меня в губы.

Совершенно сбитая с толку, я просто стояла и смотрела на него. Утром Квентин, судя по всему, ел апельсин, и цитрусовый вкус остался на его губах. В эту минуту я поняла, что, даже дожив до глубокой старости, я всегда буду вспоминать Квентина Рикони, как только поднесу дольку апельсина к губам.

– Ты поцеловал мою сестру, – как завороженный произнес Артур.

Квентин кивнул:

– Я прогнал плохого эльфа.

Артур уставился в пространство между нами.

– Ты в самом деле прогнал его!

Квентин улыбнулся мне краем губ, словно насмехался над собой и над нами. А я не сводила с него глаз, не в силах ни рассердиться на него за дерзость, ни справиться с нахлынувшим на меня ощущением счастья, которого я никогда раньше не испытывала.

– Можешь оказаться между молотом и наковальней, – тихонько предупредила я Квентина.

– Я большую часть жизни провел именно так. Не имею ничего против давления и не думаю, чтобы ты возражала против поцелуя. – На его щеках появился слабый румянец, оттеняя легкую щетину. Он нахмурился и потер щеку. “Это была ошибка. И дернул же меня черт”, – подумал он.

– Я должен уйти и подумать об эльфах и маме-медведице, – объявил Артур и вприпрыжку побежал к лесу.