Практическая уфология

При близком знакомстве армия оказалась вовсе не армией. Жизнь, как обычно, много сложнее привычных порядков. Здешние парни были букелларии, что опять же одним словом не перевести. Приблизительно – личная дружина. В данном случае того самого магистра Цеки. Это достаточно высокое звание, не меньше графа, хотя Ипатий уверял, что классического феодализма здесь нет. Отдельные признаки присутствуют, но есть черты и рабовладельческого, и капиталистического строя. Всё это смешение лишь путает. Любое общество развивается, в том числе и в общественных отношениях.

Здесь вообще было накручено всякого. Частенько, при запасе слов Игоря, невозможно разобраться в тонкостях. А может, и на Земле нечто такое имелось, он исторического факультета не заканчивал. Наёмниками, к примеру букеллариями[7], назвать нельзя, под определение не подходили, поскольку служили поколениями одному господину, набираемые на планете-«семёрке» из определённых племён тамошних охотников.

– Разговоры в строю!

В результате не только сознательно поддерживали жесточайшую дисциплину, но и присяга – не пустой звук. Речь уже идёт о чести и позоре на голову предков. Как распределялись подразделения, Игорь пока не понял, но покой их района охраняло помимо разнообразной стражи (ночной, речной, сельской) четыре друнга, то есть подразделения в шестьсот человек. На участок размером с весь Алтай не так и много. Их база находилась где-то в районе земного Барнаула, но это очень приблизительно. Здесь давали курс молодого бойца и затем разбрасывали по точкам. Ничего удивительного, что его сунули в подобное место. Постоянный контингент привык к мельканию новых лиц и не особо любопытен. А проходящие через часть и не вспомнят через неделю о случайном знакомстве.

– Доминус Ипатий опять о тебе расспрашивал, – доложил помощник.

Это было ожидаемо и не удивляло. Посвящённый Гермеса, при уточнении со временем некоторых подробностей, той ещё штучкой оказался. Звание не означало монашеского чина. Прекрасно жил в миру и занимался не молитвами с лингвистикой. Мерарх тайного слова по должности, то есть приравнивается к командиру полка. Фактически начальник особого отдела дружины. В переводе на привычные понятия – контрразведка. Выявление сомнительных и опасных лиц, следствие.

– А что я могу поведать? Ты ж не особо разговариваешь, а о твоих родителях он и так в курсе. Вот и делюсь, чем занимались. Туда поехали, здесь починили. Ну, ещё чему учишь. Чертёж он внимательно посмотрел и похвалил.

Когда Игорь смог начать объясняться, Астрик тут же честно доложил о подобных беседах. Парнишка умный и прекрасно соображает. Не стучать нельзя, зато можно предупредить прямого начальника о действиях. Тот уж сам решит, когда можно сообщать, а когда надо помалкивать. А то ведь вылезет рано или поздно стукачество, и Игорь подляну устроит. В принципе никто же не проверяет, чему и как он учит. Может вообще кроме катания квадратного груза и стирания носков ничего не доверять. И три года будешь пахать как миленький, не имея возможности уйти. Нарушающих соглашение об ученичестве считают беглыми и очень не любят. Никто не заставлял, и отсутствие бумаг – ерунда. Свидетелей хватает. А ведь попадаются мастера, ещё и распускающие руки не по делу. Жаловаться некому. В своём праве. Какие потом экзамены и получение диплома механика…

Машину подкинуло на очередном булыжнике.

– Мать твою! – машинально ругнулся Игорь и поймал заинтересованный взгляд Астрика.

Тот всё пытался сопоставить иногда вырывающиеся выражения со знакомыми и вычислить племя начальника. Парнишка – настоящий полиглот, свободно объяснялся на восьми языках. Сколько знал плохо, не ясно, но точно мог переговорить с любым. Многие из тех, кто ему встречался, услышав родную речь, готовы были помочь сироте, а тот и пользовался, хитрюга.

Знаменитые римские дороги оказались при близком знакомстве отнюдь не такой замечательной вещью, как вещалось в Интернете. Конечно, строили капитально. Сначала на землю укладывали крупные камни, потом их пересыпали песком, сверху полотно покрывали мелким гравием. Ещё продольную ось дороги делали чуть выше, чем обочины. Таким образом во время дождя вода стекала в придорожные канавы, а сама поверхность размокала не так сильно. Вот только поверху возле населённых пунктов выкладывали булыжниками. Можно себе представить, как трясёт.

Привычный асфальт, может, где-то и существует, однако в иных краях. А дорога, хоть и построена по единому плану, частенько состоит из участков разного качества. Всё зависит от населённости местности. Где людей мало, поддерживать её в приличном состоянии никто не заинтересован. Денег не выделяют, заставляя жителей отрабатывать определённые дни. Ремонт, хотя и не часто, всё же делать приходилось. Понятно, как совершался, из-под палки. К счастью, на рыдване Игоря носиться с бешеной скоростью всё одно невозможно, и здешняя трасса из приличных.