Практический курс Григория Кваши. Структурный гороскоп

1823 (год Козы) – Людвиг ван Бетховен (Тигр). Людвигу ван Бетховену чуть менее 53 лет. Он создает произведение, которое могло бы стать главным символом в данной теме. Еще бы, это сама «Ода к радости» на стихи Шиллера, ставшая гимном объединенной Европы. («Радость льется по бокалам. Золотая кровь лозы. Дарит кротость каннибалам, робким силу в час грозы…»)

1833 (год Змеи) – Александр Пушкин (Коза). Пушкину 34 года. Не уверен, что этот год был самым веселым, но точно одним из самых плодотворных. Окончание «Евгения Онегина», «Медный всадник», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях», «Дубровский», «Пиковая дама».

1836 (год Обезьяны) – Николай Гоголь (Змея). У Змей, как известно, кармический и антикармический годы парами ходят. Вот и затеял в кармический год (1835) Гоголь писать «Мертвые души», ибо тяжко ему было и давление на него было огромное. Но следом пошел антикармический 1836 год, и Гоголь, отложив мрачные по духу (да и по названию) «души», пишет блестящего и весьма смешного «Ревизора» и только после этого возвращается к «душам». Гоголю всего 27 лет. Тем же годом датируются «Нос», «Коляска».

1882 (год Лошади) – Антонио Гауди (Крыса). 19 марта 1882 года на окраине Барселоны собрались самые именитые люди города. Епископ в праздничном облачении говорил медленно и торжественно. «…Да проснутся спящие сердца, да будет превознесена вера, да восторжествует милосердие, да помилует Бог эту страну…» С этими словами был заложен первый камень в основание будущей церкви Саграда Фамилия, посвященного прославлению Святого семейства. Так было заложено одно из самых светлых и самых оптимистичных архитектурных творений на земле.

1895 (год Козы) – Герберт Уэллс (Тигр). Какая вещь Герберта Уэллса самая светлая и оптимистичная? Думается, «Машина времени». Ну уж не «Война миров», точно. Это был первый опубликованный роман (до того была лишь закопанная рукопись «Аргонавтов хроноса»), и, как всегда, в дебюте писатель сильно выкладывается. Кроме того, Уэллс молод, а стало быть, бодр и весел (ему только 29 лет). И все же главное в другом – в этот год Тигру все дозволено!

Дебют Уэллса оказался триумфальным. «Машина времени» еще печаталась, а уже появились восторженные рецензии на нее. В тот же месяц, когда закончилась журнальная публикация, в мае 1895 года, «Машина» была опубликована отдельным изданием сразу в Англии и США. Книга произвела еще большее впечатление, чем журнальная публикация. Ее читали взахлеб, автора называли гением. Смелость и нежелание угождать устоявшимся мнениям публики, выразительный, энергичный стиль, необычность манеры, живое воображение – вот неполный список достоинств, открытых критиками в Уэллсе после выхода его первого романа.

1911 (год Кабана) – Анри Матисс (Лошадь). Самая лучшая, самая светлая картина – «Золотые рыбки». Слов нет, надо видеть. Но кажется, эта картина лучится. Ни у Матисса, ни у других такого излучения я не встречал.

1925 (год Быка) – Сергей Эйзенштейн (Собака). Лучший фильм всех времен и народов «Броненосец «Потемкин» был снят вдохновенно и мощно. А ведь он был театральным режиссером и пришел в кино только в 1924 году. В 1925 году он снимает «Стачку». В том же году за рекордно короткие сроки (съемки и монтаж заняли три месяца) был выпущен фильм «Броненосец «Потемкин».

Чудеса валились в тот год на 27-летнего автора как из решета. На премьерном показе в кинотеатре «Художественный» самопроизвольно склеилась пленка, которую Эйзенштейн не успел склеить заранее. Домком, расчувствовавшись, присудил режиссеру квартиру. Американская академия назвала «Броненосец «Потемкин» лучшим фильмом года. Ну и конечно, овации, овации… И все это дебютанту 27 лет.

1928 (год Кабана) – Морис Равель (Кабан). Морис Равель сочинил «Болеро» летом 1928 года в своем уединенном доме под Парижем. Ему 53 года, многие жизненные испытания позади – решающие и опустошающие, ведь Равель провел по меньшей мере два года на фронте Первой мировой войны. Тем не менее именно в этот год он пишет свое главное, свое флаговое произведение, ставшее символом чуть ли не всей французской музыки.

«Болеро» имело оглушительный успех в Европе 1928 года, в Европе, которая не ожидала никаких новых катастроф. Успех сочинения был поистине успехом шлягера. Тему «Болеро» напевали всюду – в коридорах отелей, в метро, на улице. Поистине это тема века. Ее способен был, кажется, напеть каждый любитель музыки. И вместе с тем «Болеро» восхищались профессионалы, а это уже совершенно другой уровень успеха. Сергей Прокофьев назвал «Болеро» чудом искусства.

Николай Заболоцкий в 1957 году, спустя почти тридцать лет после создания «Болеро», написал в стихотворении, посвященном равелевскому шедевру: «Вращай, История, литые жернова, будь мельничихой в грозный час прибоя! О, «Болеро», священный танец боя!» Гигантская энергетика произведения Равеля, это нарастающее напряжение, это немыслимое крещендо – поднимает, очищает, разливает вокруг себя свет, которому не дано померкнуть никогда.