Практическое применение бытовой магии

  Тор встал и поклонился своему сюзерену. Через несколько секунд на втором этаже хлопнула дверь. Грендерн велел подать себе мяса в горшочке, салата и красного вина, в результате поковырял каждое блюдо, убедился, что аппетит его на сегодня бросил, и приказал слуге отвести себя обратно. По дороге сначала постучал в комнату Иль. Она не отозвалась. Тогда он, начиная гневаться, заглянул к Торрену, но девушки там не нашел. Тор лежал на неразобранной постели в одежде и читал протоколы допросов. Вероятно, Иль не открыла ему и не стала отвечать из вредности. Вернувшись к себе, приказал перестелить постель, а сам сел у окна. Ленивым, скучающим взглядом обвел двор, и вдруг его глаза округлились: у стены конюшни на чурбаке сидела Ильмарисса, а перед ней топор старательно рубил дрова, которые сами укладывались в поленницу. По щекам девушки текли слезы, а широко раскрытые глаза глядели куда-то внутрь себя. Она не замечала ничего вокруг, не увидела и усевшегося около окна принца, хоть было еще светло. У Грена сжалось сердце. Что такого произошло, от чего так пугающе плачет эта странная девушка? Она очень, очень странная. Удивительная и прекрасная. Вероятно, ей действительно удалось снять неприятное заклинание. Истерическое влечение к ней, которое родилось там, в туннелях гномов, исчезло. Но от этого она не перестала ему нравиться. Если разбирать строго, она не такая уж красавица, просто миленькая, каких тысячи. Но эти волшебные глаза... Их свет озарял лицо Иль, делая ее поистине прекрасной, не похожей ни на одну из тех, кого Грендерн знал до нее, а он знал многих. Ее тело... Еще в темноте подземелий он сумел разглядеть, какие сокровища прятала мешковатая одежда, а у водопада лишний раз убедился. Она не была слишком хрупкой, по моде принятой при дворе, скорее гибкой, как лоза, и сильной, как цирковая акробатка. Не захотеть ее мог бы только каменный истукан. Никакой приворот не мог сделать ее более желанной. Несмотря на это принц готов был отказаться от Иль ради друга. Если бы не одно «но».

  Династия императоров владела магией. С помощью магии она получила власть, с помощью магии удерживала. Потомком эльфов и могучим магом был ее основатель. Но в поколениях, не подкрепляемая вливаниями магической крови, эта способность становилась все слабее, пока практически не угасла. Еще прадед мог похвастаться волшебной мощью, но уже дед принца был слабым магом, отец Грендерна был всего лишь способен видеть ауры, Грену же досталась только невосприимчивость к большинству ядов и иммунитет к враждебной волшбе. Качества пассивные, способные защитить, но не творить. Три светлячка в шаре Хорна, у Торрена и то на половинку больше. Поэтому императрица и искала сыну жену-мага, особо не афишируя, какое качество для нее определяющее. Если бы не это обстоятельство, он давно был бы женат на подходящей девице, приданым которой стал бы выгодный договор. Для того, чтобы брак с магиссой оправдал себя в политическом плане, существовало немаловажное условие Жена должна была передать магические свойства детям, а для этого девушке следовало быть носителем магической крови, а не простой знахаркой. Таких в государстве, да и в мире единицы.

  Ильмарисса с ее умом, красотой и сильной магией представлялась идеальной кандидатурой. А если еще учесть ее происхождение... Похоже, магисса и сама не знала, каких предков подкинула ей судьба. Золотые искры в глазах всегда были признаком эльфийской крови. Потомков эльфов в империи, кроме императорской семьи, хватало. Но эльфы ушли из их мира так давно, что зачастую кроме красивых глаз капля этой крови не давала больше ничего. А вот золотые розы — признак крови драконов. Драконы тоже исчезли из этого мира, но сравнительно недавно. Их потомков много меньше, чем у эльфов. Зато магия драконов в потомстве не слабеет, просто проявляется в полную силу не в каждом поколении. Если родилось дитя с золотыми розами в глазах — оно будет магом. В мире существует только одна династия, несущая кровь драконов, это цари Дармиэйры, большого и процветающего государства, отделенного от империи горами и заливом. Право на трон в династии Дармиэйры получали только те потомки, в глазах которых цвели золотые розы. Поэтому царю мог наследовать и племянник, и внук, и совсем дальний родственник, лишь бы в нем была сильна магия. Принцы без этого признака считались ненаследными, но их дети имели шанс. Золотая роза могла проявиться через несколько поколений, не глядя на то, какие права у получившего ее. Царем Дармиэйры мог стать и бастард, лишь бы он владел мощной драконьей магией. Вот этих-то потомков драконов стоило всерьез опасаться. Они всегда и всем диктовали свои условия, и не принять их было самоубийством. Как бы ни сильна была империя, но с царством Дармиэйры ей пока не тягаться. А вот если у Грена родится дитя с золотыми розами... Они смогут поговорить на равных.